Жиголо

Я сделал вид, что не услышал последних слов, отвлеченный требованиями П.Левина решить наконец его давнишнюю проблему. Узнав в чем дело, Мила посмеялась: учись, Петенька, к самостоятельному, так сказать, волеизъявлению. Пострадавший хакер взбеленился: как учиться, черт подери?! Ничего-ничего, успокаивала его медсестра, всему можно научиться, было бы желание. Желание?!.

— Ребята, — прервал спор. — Давайте закатим во дворик, а то если Петюня пойдет по городу в пижаме…

— Пижама им моя мешает, — забурчал взломщик под наш нервный смешок. Вообще… обо мне и не думают.

Московский дворик, куда мы закатили, выступал надежной защитой для нашего приметного авто. Три старых дома, близко стоящих друг к другу, образовывали прохладный «колодец», на дне которого находился заасфальтированный пятачок для машин, детская площадка, виноградный полисадничек и столик для народных игр.

К счастью, на скамейке у подъезда вместо родных бдительных старушек сидела беременная кошка, похожая на переспелую туркменскую дыню. Мы прошмыгнули мимо неё в подъезд и по широкой лестнице поднялись на второй этаж. Нужная нам дверь была выкрашена в цвет абрикосового повидла. Я утопил кнопку звонка. За дверью просипело наподобие потревоженного змеиного гнезда. Мы с Милой невольно переглянулись: какая нам уготовлена встреча?

— Не так, — неожиданно и нервно выступил Петя Левин, пытаясь ногой в больничном шлепанце ударить по двери.

Естественно, зашиб слабый организм и принялся с проклятиями скакать по лестничной клетке. Медсестричка утешала его как могла.

Я покачал головой и, отступив на шаг, нанес спецназовский удар бутсой в район замочной скважины. Всхлипнув запорами, дверь отворилась.

— Ну зачем же так? — проявил недовольство хакер, но, прихрамывая, заступил в темный длинный коридор.

Квартира напоминала склад забытых вещей; здесь, казалось, было все: от рогатой веломашины под потолком, прибитой сверхъестественной силой, до мешков с мукой, складированных в углу. Признаки жизни отсутствовали. Я даже поинтересовался: сюда ли мы явились незваными гостями?

— А куда еще, — отвечал П.Левин, продолжая путь в глубину коридора. Прабабка глухая, как тетеря, я говорил. А Родя лазит в Интернете.

Дальнейшие события напоминали комичную фантасмагорию. Наше вторжение в одну из комнат было весьма некстати. И весьма, кстати, некстати. По той причине, что молодой человек, находящийся у экрана дисплея, который цвел породистой, как кобыла, порнодивой, занимался, скажем так, личным рукоделием. То есть понятно, чем он воспламенялся под волшебную музыку Вивальди. Love он навертывал с виртуальной, но пассивной красоткой. Неземная, понимаешь, любовь.

Корневую суть происходящего я понял сразу, равно как и милая Мила, однако мы решили не вмешиваться в процесс д`обычи экзальтированного счастья. Наш же Петя Левин, как и все его поколение выбирающее «П», не обратил должного внимания на руки друга, не знающие скуки, и, приблизившись к нему сзади, почему-то визгливо пропел:

— «А снег идет, а снег идет, и все мерцает и плывет!..»

Эффект случился ожидаемый: взвившись со стула до потолка, добытчик интимного счастья скачками пронесся мимо нас, похожий целеустремленным потным ликом и рыком на монголо-татарского наездника времен Золотой орды. Петя Левин удивился:

— Чего это с ним? — И понял свое. — Мне тоже надо.

— Что, Петечка, надо?

— Как что? Я уже час терплю, значит…

— Терпи дальше, — пошутили мы и наконец расхохотались в голос: черт знает что творится на белом свете, господа. Какой-то бедлам, и смех, и грех, разве можно победить всех нас, таких крепко навоженных дундурей?

Когда гуляка по порносайтам вернулся в комнату, то, надо отдать ему должное, никакого чувства раскаяния на его прыщеватом худощавом лице не наблюдалось. Мельком обозрев нас, обратился к П.Левину:

— Из дурдома сбежал, что ли?

— Из какого дурдома, дурак, — возмутился тот и показал культяпы. Вот.

— Что?

— Вот.

— И что?

Я решил вмешаться в содержательный диалог друзей и объяснил наше неожиданное появление. Меня почти не поняли. Как это испортили руки? Какими ещё неясными лучами? Что за бредля такая, ребята? Вы шутите шутки, что ли?

Не знаю, как насчет компьютерных знаний, но познаниями невероятной нашей жизни Родион не обладал. И решил, что мы пытаемся слепить из него дурня. Только вот зачем?

Тогда я предложил ему повторить эксперимент, который несколько дней назад проводил Петя Левин с сайтом…

— С каким, кстати, сайтом? — решил уточнить.

— Не знаю, — отвечал хакер, — знаю только, что хотел взломать банк.

— Зачем?

— А зачем банки ломают?

Верно, согласился я, для личного обогащения, но за это так не наказывают, верно, не в Османе проживаем, где каждому воришке оттяпывают лапку.

— Лапку, — всхлипнул П.Левин, прижимая культяпки к груди. — Мне было хорошо с моими-то лапками.

— Ничего-ничего, — утешала Мила горемыку. — Все будет хорошо.

— И ещё лучше, — начинал раздражаться я. Возникало впечатление, что мы все угодили в какой-то скверный анекдотец. — Давайте работать, — и вытащил из спортивной сумки ППС. — Спокойно, родные. Это для «лучиков».