Жиголо

У нас в полку служил прапор москвич. Завскладом был. Месяца за два до увольнения он чуть ли не в открытую стал спирт продавать. Решил к пенсии себе небольшую прибавку обеспечить. Кто-то анонимку на него написал, спирт, мол, весь разворовал. Ревизор приезжает и первым делом просит его к бочкам со спиртом подвести. По учету они полные должны быть. Ан, смотрит, все литры на месте. Все бочки доверху полные.

Ревизору все понятно. Спирт разбавленный. Сколько литров слил из бочки, столько воды долил. Вставляет в бочку спиртометр. Что за чертовщина, как в аптеке девяносто шесть градусов. А прапор, ему говорит: обижаешь, мол, начальник. А от самого, как из винной бочки разит. Ну, ревизор тоже не лыком шит. Еще и не таких умников раскручивал. Знает этот старый трюк. Гравию, голышей пол бочки накидать, тогда процент не меняется. Берет линейку и сует ее в бочку. Смотрит, до дна линейкой достал. Ничего понять не может В другой бочке то же самое. Градус нормальный, камней нет. Ревизор так и уехал. А прапор к концу месяца почти весь спирт продал, склад как положено по акту приема-передачи сдал. И лишь через четыре месяца вылезло наружу, как он спирт воровал. Вот вы, умники молодые, сообразите, как он это делал?

Месяц голову ломали, но так и не догадались. А он оказывается в соски наливал воду, завязывал их и опускал в бочку. Объем остается тот же, процент спирта тот же, и если линейку в бочку сунуть, то она шарик-соску в сторону сдвинет.

Вовремя Федор вернулся. Баба Клава уложила кота в пластмассовую корзину и собралась выходить, когда Федор открыл дверь.

– Федя, ты? А я подумала, что ты уже ушел в институт. Забыл что?

– Кота забыл покормить!

Баба Клава отвела взгляд в сторону.

– А я вот решила Ваську вывести погулять.

– В корзинке?

– У меня и совочек есть. Мы после себя следов не оставляем. А ты что подумал? – перешла баба Клава в атаку.

– А я подумал, что вы экспроприируете кота. А мне потом придется за недостачу вашего имущества отвечать. Пункт-то такой есть в договоре. Так что если вы его совсем забираете, то давайте этот пункт исключим из нашего договора.

За обтекаемыми словами просматривался совершенно иной смысл. Это хорошо понимали и баба Клава и Федор. И поэтому злыми глазами смотрели друг на друга.

– Я его на прогулку забирала.

Федор повторился:

– Таких прав договор не предусматривает. Или кота оставьте или давайте этот пункт исключим из договора. – Он решил подкрепить свои слова угрозой. – Или вообще аннулируем нашу договоренность.

– Ах, так! – воскликнула баба Клава и, вернувшись в комнату, сильно и настойчиво постучала кулаком в стену. Через минуту входная дверь открылась, и в проеме нарисовался мужчина необъятных размеров в милицейском кителе, наброшенном на голые плечи. С порога он наехал на Федора.

– Клавдия Антоновна, у вас проблемы? Вы кто молодой человек? Документы можно посмотреть?

– Может быть вы сначала представитесь? – осадил капитана Федор. Вошедший грозно заявил:

– Я – здешний участковый. Василий Генерал. Попрошу ваши документы.

Федор непроизвольно улыбнулся. На погонах у самозванца генерала были капитанские звездочки. Капитан продолжал прессовать Федора.

– И усмехаться не надо. А то вызову сейчас наряд, отсидите три часа в обезьяннике, пока доподлинно установят вашу форменную личность, – и непринужденно добавил, – у меня фамилия Генерал. Можете ко мне по фамилии запросто обраться. Я допускаю такую фамильярность.

Федор вместо паспорта протянул участковому договор.

– Пожалуйста, смотрите, пункт 3.1 – и тут же не преминул его уколоть. – А можно, товарищ капитан, я вас буду называть «мой генерал»?

– Можно!

Клавдия Антоновна злорадно улыбнулась.

– Василий Иванович, он над тобою, этот студентик, смеется. «Мой генерал» так Наполеона называли.

Участковый обиделся.

– Смеется, говоришь! Сейчас перестанет смеяться! Я к нему как человек, с уважением, не запрягаю его, по холке пока глажу, а он, эпигон, зубы будет скалить, норов показывать. Один такой норов показывал, пока рога я ему не спилил.

Федор не сдавая собственных позиций попробовал увести разговор в сторону.

– А вы товарищ капитан не с кордона будете? А то жил у нас один с фамилией Генерал.

– Не с кордона, – коротко ответил участковый и сбавил тон, – этот пункт в договор я сам вписал, что тебе не понятно?

Федор с ехидцей смотрел на хозяйку квартиры и сказал:

– В принципе с этим пунктом мне все понятно. Одно вы, уважаемая Клавдия Антоновна, не учли. Я ведь по договору мог вам через два месяца ваше имущество, кота Василия сдать и в сушеном виде, в виде чучела. И даже суд присяжных был бы на моей стороне. Так что или оставляйте кота Ваську в квартире или забирайте его, но тогда в договоре этот пункт исключаем. Правильно я говорю, товарищ Генерал? В контракте не указано, в каком виде возвращать кота – живым или мертвым.

Любительница природы сверкала разъяренными глазами. Формулировка этого злосчастного пункта предполагала широкое толкование. Она горько воскликнула:

– Как же ты, Василий Иванович, так обмишурился. Тебя простой демагог-эколог подковал. А еще в юридическом институте учишься.