Жиголо

Решив, не тревожить попусту Аню, неслышно приблизился к фигуре и щадящим ударом перебил шейные позвонки. Лесник, а это был он, рухнул на мокрую землю с выражением крайнего удивления на худощавом, заросшем щетиной лице. Я осмотрел винтовку - это была ИЖовка; надежная пукалка, чтобы пугать ворон и дураков. Анечка продолжала спать - её ресницы подрагивали и, казалось, что она силой пытается удержать сон.

Взявшись за плащ-палатку, я оттащил лесника в сторону от машины и оздоровительными шлепками привел в чувство. Он смотрел на меня, как идиот смотрит на лампочку, не понимая принцип её работы. Глаза были бесцветны и без особой философской мысли - только страх.

- Как зовут? - спросил я. - Ты лесник?

- Федя я, - медленно прожевал имя. - Лесник.

- Где мы находимся?

- Мы находимся в квадрате 23 дробь 49.

- Это твой квадрат? - догадался.

- Агы-гы.

- Понятно, товарищ лесник.

Я присмотрелся к собеседнику: интеллектом он не блистал, и очень не блистал, было такое впечатление, что он один из тех, кому уже смастерили лоботомию.

- Патроны есть? - спросил.

- Патроны есть, - повторил эхом и показал полный патронташ.

- Давай меняться, - предложил, указывая на "Москвич". - Мне плащ-палатку, ружье и патроны, а тебе машина, хорошая, правда, без бензина, а так на ходу.

- А так на ходу, - снова повторил, скалясь бесцветной улыбкой. Би-би!

- А мне бах-бах!

Словом, две высокие договаривающие стороны остались довольны. Я разбудил Анечку и коротко поведал о наших дальнейших планах: мы уходим пешком, поскольку это безопаснее, а наш новый друг Федя катается по своему квадрату 23/49 на вездеходе "Москвич".

- Ему же доверенность нужна, - сказала добросовестная девушка.

- Зачем счастливому человеку доверенность? - удивился я. - Посмотри, какой он, - лесник прыгал на сидение и с азартом крутил рулевое колесо, при этом подавая громкий сигнал. - Вот такие были бы и мы, - заключил я, - если бы не сделали то, что сделали.

И, невольно глянув на пепелище костра, мы углубились в утренний лес, где среди деревьев жили диковинные звери, сотканные из тумана и наших детских грез.

План моих действий был незамысловат: мы с Анечкой добираемся до Луговой, там я её оставляю на попечение деда Матвея, чтобы самому начать боевые действия с господином Фастом и теми, кто стоит за его спиной. Анализ всех событий доказывает, что сотрудник ГРУ слишком мелкая сошка, чтобы решать межгалактические проблемы, связанные с НЛО и прочими внеземными технологиями. Подозреваю, что решения принимались на самом высоком государственно-правительственном уровне. Кем? Вот самый увлекательный вопрос. Если получим ответ на этот вопрос, то будет ясно, кто мечтал взять власть в стране. Мечтал - поскольку случились некие необратимые процессы на ночной поляне, о которых знали пока только я и Аня. Наши же недруги пока тешат себя иллюзиями и будут предпринимать попытки к исполнению задуманного.

Меня учили просчитывать действие врага: самое уязвимое место Луговая. Найти мою деревеньку для спецслужб не представляет проблемы. Вопрос в другом: насколько они готовы радикально действовать. Мать, отчим Ван-Ваныч, сестренка Катенька - это хорошие заложники, ими можно выгодно торговать, как курским картофелем на рынке. Так что надо торопиться, если я хочу контролировать ситуацию.

Через час резвой ходьбы по буреломам родного подмосковного леса Анечка поинтересовалась, не заблудились ли мы случайно? Я взял её за руку: прости, забыл, что ты не диверсант. На этом наш марш-бросок закончился - двое вышли из лесу.

На попутном молоковозе мы доехали до шоссе. Веселый и разбитной шофер Коля с щербатым ртом и выцветшим полевым чубчиком на прощание предложил выпить молочка.

- Спасибо, - сказала Анна. - Мне не хочется.

- Лучше водочки, - пошутил я.

- Так сейчас налью, - жизнерадостно хохотнул Коля. - Сделаем коктейлю.

- В следующей, - пообещал я, - жизни.

Потом мы с Анечкой выходим на шоссе. Я вслух рассуждаю, что поскольку денег у нас нет (все мои сбережения остались в НИЦ), то останавливать машины будем стрельбой по колесам. Девочка искренне пугается и открывает сумочку: там несколько ассигнаций импортного происхождения.

- Чувствую себя жиголо, - говорю.

- Кем? - удивляется.

- Потом объясню, - и поднимаю руку (без ружья).

Боже, милая Аня в таком чистом возрасте, что не понимает значение некоторых слов. Впрочем, может это и хорошо, не всем же быть полиглотами в этой жестяночной жизни.

Наконец, не пугаясь моего подозрительного вида, тормозит подержанное "Вольво", за рулем которого находится малохольный малый с мятым лицом после злой попойки. Заметив ружье, спросил: не на охоту ли собрались?

- Да, сезон охоты открылся, - признался, - на волков и медведей.

Водитель удивился:

- А что и медведи здесь живут?

- Процветают, - посмеялся я.

Прибываем в родную Луговую около одиннадцати часов утра. У железнодорожного переезда останавливаемся, Аня выуживает из сумочки пятьдесят долларов, и нам желают счастливой охоты.

Именно этого нам сейчас и надо - удачи на охоте. Вот только бы разобраться, кто на кого охотится?