Жил-был народ…

К по-настоящему страшным событиям вроде геноцидов в Камбодже, Конго или районе африканских Великих Озёр пишущие о них журналисты и политики относятся куда застенчивей, чем эти события заслуживают. Массовые убийства гражданского населения в Ираке, Ливии или Сирии вследствие «демократизации» этих стран в рамках операций военных коалиций во главе с Соединёнными Штатами или «Арабской весны» вообще находятся за рамками обсуждения в приличных кругах. Да и геноцид христиан или курдов-йезидов Сирии и Ирака, который, с какой стороны его ни возьми, – классическое преступление против человечества, и организовали его религиозные фанатики, которые Запад терпеть не могут, не самая популярная тема в ООН.

Вообще-то из всего этого понятно, что если геноцид – следствие реализации на практике теорий мироустройства, которые признаны в данный исторический период единственно правильными для цивилизованного человечества, тем более что реализуют их у неразумных туземцев столпы этого самого цивилизованного человечества, так нечего и питюкать по поводу результатов. Плюс-минус сотня тысяч – миллион загубленных душ, две-три разваленные страны – мало это за установление на руинах военных диктатур и авторитарных хунт демократии при помощи лучшей в мире армии демократичнейшего из государств планеты? А хоть бы и десяток стран.

Лес рубят, щепки летят – не только российский специалитет. Мы с тобой, читатель, просто плохо знаем окружающий мир, поскольку слишком долго жили с ним в разных пространствах. Причём своё начальство отечественная публика знает хорошо и иллюзий по его поводу не имеет никаких. В его пользу говорит разве что то, что отечественные экспериментаторы, имея в подкорке опыт сравнительно недавней Гражданской войны времён бабушек и дедушек и Большого Террора, который ещё родители, в том числе их собственные, помнят, пока стараются минимизировать брожение танков по чужим полянам. Да и по собственным не очень ездят – спасибо им хотя б за это…

Впрочем, показательное игнорирование геноцидов в рамках продвижения нового мира по костям старого не означает, что очередным «борцам за свободу» так просто сойдёт с рук уничтожение их боевиками памятников культурного наследия мирового значения – тут ЮНЕСКО бьёт тревогу вовсю. Прямо-таки во все колокола бьёт. Поскольку люди – ну что люди? Ну, убивают их. Кого бы все эти ближневосточные и африканские люди чёрного, коричневого и прочих оттенков кофе и корицы цветов кожи интересовали. Во всяком случае, по ведомству г-жи Боевой. А вот коллекционеров среди власть имущих много – тема находит отклик…

Но это всё к вопросу о ханжестве международных чиновников и никчемушности организаций, которые они, чиновники, возглавляют. Вне зависимости от их статуса и веры наивного человечества в их целительное вмешательство, если наступит момент, когда вмешаться совершенно необходимо. И вот момент настал, и все, на кого надеялись, вмешались, – и?! А ровно ничего не будет. Так, пар, уходящий в свисток разной степени пронзительности. По результатам чего-либо им будут выделены и ими освоены бюджеты – без особых результатов для дела, на которое эти средства выделяются. Либо не будут – их украдут в другом отделе этого всепланетного ЖЭКа…

Но вернёмся к Холокосту. Точнее, к ежедневному, ежечасному и ежеминутному употреблению этого понятия всуе по любому поводу. В том числе теми, на кого пробы ставить некому даже по заниженным стандартам. От антиглобалистов до откровенных террористов. От еврейских ультраортодоксов до их прямой противоположности – левых израильских политиков. Так как классический рецепт современной политической кухни – называть Холокостом всё, что им можно назвать, вне зависимости от того, что имеется в виду на самом деле. Есть у тебя политический противник – называй его фашистом, а результаты его деятельности Холокостом, не ошибёшься.

Всё это производит на свежего человека впечатление катастрофы и с точки зрения норм приличия не лезет ни в какие ворота. Однако пролетает мимо сознания политиков и публики, поскольку частое, чтоб не сказать непрерывное, употребление затёрло понятие Холокоста до дыр, сделав его банальным донельзя. Что и имел в виду упомянутый олигарх-активист и подвижник в борьбе за сохранение памяти о настоящем Холокосте Вячеслав Кантор, когда говорил о «банализации геноцида». По-русски это звучит не очень. Напоминает смесь бананов с канализацией. Но на английском – самое точное из возможных определений. Означает превращение геноцида – особенно еврейского – во что-то обыденное и в общем-то нормальное. Или почти нормальное.