Жил-был народ…

Читатель, ты в самом деле полагаешь, что можно вернуться с того света на этот и жить дальше, как будто ничего не произошло? Нет, для нееврейских соседей, может, ничего особенного за это время и не случилось. Была одна власть, потом другая. Потом опять прежняя вернулась. И ещё вопрос – какая хуже. Учитывая борьбу с буржуазными элементами, которая с СССР затронула не меньшее число семей, чем организованные нацистами Холокост и борьба с цыганами…

Для тех, кто жил на Западной Украине или в Западной Белоруссии, так и вообще чехарда. Калейдоскоп властей – начиная с конца Первой мировой войны. Вместо Австро-Венгрии и Российской империи – Польша, Чехословакия, Венгрия и Румыния. Потом Советский Союз и Рейх. И снова Советский Союз. Со всеми из этого вытекающими для местного населения, успевшего приветствовать поражение и уход «красных», пережить «медовый месяц» с немцами и разочароваться в них, перебив попутно всех, кого смогло.

Перебив из соседей, не подходивших под украинскую независимость с этнической или социальной точки зрения, имеем мы в виду. Такой независимости, о которой мечтали Бандера и его соратники (если не один фюрер, как в Рейхе, так по крайней мере одна нация, а прочих наций чтобы духу не было), из этого в конечном счёте не получилось – её на Украине как раз и пытаются построить в наши дни её нынешние вожди. Но база для возвращения к довоенной многонациональной жизни была подорвана напрочь.

В империях жить – не сахар. Отчего многим кажется, что скинешь власть Варшавы, Вены, Москвы или Санкт-Петербурга (кому в какой исторический период довелось жить), тогда только и заживёшь. Налогов платить не надо будет. В начальстве все свои. Или сам начальством станешь, и тогда – э-эх! Опять же никаких инородцев кругом не будет. А то грабят работающего человека, спасу нет. Наживаются на нём, эксплуатируют и кровь сосут, мироеды-паразиты. Спаивают. Поскольку понятно, что без них бы он так не пил. Пил бы, конечно, но в меру.

Ну ещё, конечно, хорошо, что все кругом будут говорить на понятном языке. Поскольку когда народов вокруг проживает много – учи их погану мову. А так, кто приедет – пускай сами учат. И прочие мечтания нормального обывателя. Человека, как правило, закомплексованного, ищущего, кого бы притоптать на социальной лестнице. На каковых обывателях и бывает замешан любой нормальный национализм. Густопсовый или умеренный – это уж как получится. Что там у Стругацких было насчёт власти серых, которых всегда сменяют чёрные?

Попробуем понять, каково было евреям вернуться на места исходной дислокации после войны и продолжать жить на бывших оккупированных территориях. Нацистов с их расовой теорией, айнзацгруппами и зондеркомандами там больше не было, хотя, по мнению местных националистов, территории эти продолжали быть оккупированными новыми, советскими властями. Против которых они сражались после окончания войны ещё 10–15 лет – до конца 50-х – начала 60-х годов.

Однако это о другом. Вернёмся не к временно разгромленным нацистам и их местным партнёрам (судя по современному ходу событий, именно временно – попытка реванша налицо), а к недобитым евреям, пришедшим куда? На пепелище. И обнаружившим, что кругом живут – и неплохо живут, в том числе в бывших еврейских домах, те, кто немало способствовал тому, чтобы еврейское население этих мест легло в братские могилы.

Как жить человеку, если его мир уничтожен и он вернулся на руины? Причём мир этот никогда не будет прежним – хотя бы потому, что почти все те, кто его составлял, убиты? В том числе теми, кто занял их место. И не готов признать, что на этом месте до него жили другие люди, с другим языком, другой культурой и верой, – и это была их родина и их страна не в меньшей мере, чем у тех, кто их заменил?

Трудно – не то слово. Скорее невозможно. По крайней мере для всех тех, кто поглядел на эту новую Прибалтику, Белоруссию, Украину или Молдавию и, развернувшись, уехал с тем скарбом, который удалось сохранить или выбить из мародёрствовавших «под немцами» в своё удовольствие соседей, куда глаза глядят. В Сибирь или Заполярье, в Центральную Азию или на Урал, на Дальний Восток или в Закавказье – не важно. Лишь бы подальше.

Чтоб только не видеть всех этих людей, которые если сами не лежали у пулемётов и не конвоировали родных, близких, соседей и друзей к месту расстрела или в гетто, то видели, как их туда вели, и в подавляющем большинстве не сделали ничего. Даже если могли. Кто из страха. Кто из равнодушия. Кто из сочувствия к палачам. Но больше всего всё-таки из эгоизма. Как, впрочем, это было и когда громили дворянские усадьбы или раскулачивали. Изгоняли после революции поляков, а после войны немцев и – на Дальнем Востоке – японцев.