Жил-был народ…

Гестапо и его глава, знаменитый Мюллер, завоевали по результатам своей достаточно короткой истории столь прочную репутацию – с отрицательным знаком, – с которой мало что может сравниться. О некоторых эсэсовцах вроде Отто Скорцени ходят легенды – как и о любых героях спецопераций. О гестаповцах легенд не ходит. Убийцы, заплечных дел мастера, палачи – можно выбрать любую негативную характеристику, она подойдёт. Что и послужило основой сногсшибательного успеха обаятельного Леонида Броневого в роли «папаши Мюллера», которую он сыграл в «Семнадцати мгновениях весны». Нет слов – он был великолепен сам по себе, как и во всех фильмах, где сыграл. Но контраст с памятью о том, чем была Государственная тайная полиция Третьего рейха на самом деле, буквально впечатал его в историю кинематографа. При том что от реального Мюллера он отличался так же, как лев с киностудии MGM от обитателя саванны. Никто так и не знает, где Мюллер окончил свои дни: самая достоверная версия говорит о его пребывании в Латинской Америке.

Сегодня всё реже и реже говорят о том, как нацистское наследие было сохранено и приумножено в Германии (Западной и Восточной) и за её пределами. Между тем число нацистских преступников, которые при активном содействии представителей церкви, международных организаций и правительственных органов разных стран ушли от ответственности, значительно превышает число тех, кого арестовали и судили – часто без серьёзных последствий. Для этого была создана система, функционировавшая куда лучше, чем та, которой пользовались люди, укрывавшие от нацистов евреев. Для бегства из Германии использовались «крысиные тропы», как их называли американцы. Маршруты в основном вели в Южную Америку: Аргентину, Бразилию, Парагвай и Чили. Другие популярные направления включали США, Канаду и Ближний Восток. Существовало два основных маршрута: из Германии в Испанию и Аргентину, а также из Германии в Рим и Геную, а потом в Южную Америку. Оба направления были созданы независимо друг от друга.

В Западной Германии благодаря оккупационным властям и местной юстиции смогли сохранить жизнь и обрести свободу 8 из 12 руководителей главных управлений СС. В целом – 16 из 30 высших руководителей СС и полиции Третьего рейха. Из почти 53 тысяч эсэсовцев, входивших в состав айнзацгрупп, к уголовной ответственности было привлечено около 600 человек. Тюрьма для нацистских военных преступников в городе Ландсберг быстро опустела. К 1951 году в ней оставалось 142 узника из числа бывших нацистов. В феврале 1951 года верховный комиссар США Джон Макклой помиловал 92 заключенных. После завершения Нюрнбергского процесса руководство ФРГ могло подвести черту под нацистским прошлым. Однако канцлер Конрад Аденауэр принял более прагматичное решение. Как он говорил: «Грязную воду не выплескивают, когда нет чистой».

В 1952 году бывшие нацистские чиновники и сотрудники гестапо по федеральному закону № 131 получили право занимать публичные должности. Кульминацией стал закон об освобождении от судебного преследования, который вступил в силу в 1954 году. Затем пришла пора амнистии. В 1960 году Бундестаг подтвердил действие 20-летнего срока давности за совершение убийства, а в 1968 году за содействие убийству. В соответствии с этими законами были прекращены судебные дела против 300 бывших сотрудников Главного управления имперской безопасности. Кроме того, юстиция ФРГ освобождала от наказания военных преступников, осуждённых в других государствах. К примеру, генерал-полковник СС Ламмердинг, которого в Бордо заочно приговорили к смертной казни за преступления против человечности и военные преступления, жил в Дюссельдорфе, руководя строительной фирмой, хотя был признан французским судом виновным в смерти 700 жителей селения Орадур, в том числе более 500 женщин и детей.

Впрочем, это касалось не только отношений с Францией. То же самое произошло после того, как в СССР были рассмотрены уголовные дела палачей из концлагеря Заксенхаузен. Главный врач лагеря Гейнц Баумкеттер был причастен к истреблению тысяч узников. Густав Зорге – «железный Густав» – лично был замешан в расстреле тысячи заключенных. Выделявшийся особой жестокостью Вильгельм Шубер лично расстрелял 636 советских, 33 польских и 30 немецких граждан, принимал участие в казнях 13 тысяч военнопленных. В СССР они были приговорены к длительным срокам тюремного заключения и в числе других военных преступников переданы властям ФРГ для отбывания наказания. Однако в ФРГ их освободили. Каждому из них было выдано пособие в 6 тысяч марок, а Гейнца Баумкеттера трудоустроили по специальности в один из немецких госпиталей.