Жил-был стул и другие истории о любви и людях

2-я: – В общем, художники наши довольны, сыты, пьяны, обогрелись, освоились и соловьями вокруг нас. С собой на какую-то выставку зовут. Один чего-то про Испанию что то бормочет. Типа, дом у него там. Барселона. Гауди.

1-я: – Ну, короче, клинья подбивают, как могут. Через час уже обсуждают, что и в Анапу не обязательно. И дорога плохая. А тут такие виды – чудесно можно поработать несколько дней. (Он слушает, переводит взгляд с одной на другую, но его улыбка мертва. Она не переставая смотрит на него.)

Петров: – Ну… у вас там, смотрю, 333 удовольствия в одном флаконе. Природа, романтика, шашлык-вино, цветы-мужчины, суровость гор и богема.

1-я: – Ой, Петров, я тебя умоляю. Если бы – богема?! Ещё через час напились, как понесло их…

Петров: – И что?

2-я: – Да ничего. Никакие они не художники. Так, халтурщики. Знаешь, такие… на Арбате у вас… портреты за 5 минут рисуют и акриловыми красками закаты-восходы зимой. Вот и они такие же. Едут на открытие купального сезона в Анапу. Слава богу, когда мы проснулись, они уже убрались. Терпеть не могу таких.

Петров: – В смысле?

2-я: – Да не мужчины они. Понимаешь? Вот, не мужчины. И дело не в том, что денег нет. И даже не в том, что не преуспели – ну нет таланта, ну что же? А в том, что они строят из себя невесть что… А у любого мужчины дело должно быть. Не халтура, а дело… .Ладно, что-то я не о том немного. Это своего бывшего вспомнила. Всё девчонки, я засиделась – пора. Пока, помчусь. Петров, целую. Рада тебя видеть была. Ты, кстати, похудел за эти дни. Тебе хорошо. Только что-то хмурый. Ничего не случилось?

Петров: – Да нет, особо ничего. Так. Ерунда всякая.

2-я (к первой обращается): – Я буду мимо ехать. Поедешь?

1-я: – Ой, да-да-да… Всё, пока. Петров, не грусти. Не ревнуй. Ничего там с твоей не случилось. А то я тебя знаю – накрутишь в голове черт те что. Всё. Пока.

Уходят. Они остаются вдвоем. Он смотрит в сторону. Она на него.

Анна: – Петров (он вздрагивает и глубже усаживается в угол дивана): – Что здесь делал все эти дни, Петров? Без меня?

Петров (после паузы): – Писал тебе. Ждал ответа. Нервничал. Волновался. Не спал. С ума сходил. Бесился. Места себе не находил. Плюнул на работу. Ревновал.

Анна (в тон ему): – Баб трахал…

Он оборачивается к ней. Потом отворачивается. Серия бессмысленных движений – головой, руками. Он не в своей тарелке.

Петров: – Послушай… я же не спрашиваю тебя…

Анна: – Не спрашиваешь… но ты всё слышал. Не было ничего. Не за тем, я за 500 километров ехала, чтобы с первым встречным потрахаться.