Жил на свете рыцарь бедный

— Это сложный вопрос, Антон Антонович, согласитесь сами… Кое-что мы, конечно, узнали. Но я, как вы, вероятно, догадываетесь, не имею права этого разглашать…

— Хорошо, — мрачно кивнул Дерюгин. — Я спрошу иначе. Есть ли какой-нибудь шанс, что вы это дело раскроете?

Мышкин развел руками, пожал плечами — словом, сделал все, что делает человек перед тем, как ответить: «Кто знает… Мы приложим все усилия…» или что-нибудь в этом роде — и вдруг, к полному изумлению Гаврюшина, сказал совсем не то:

— Как вам сказать… Я думаю, разгадаем, — причем, что особенно поразило слушателей, довольно уверенно.

— Хорошо, если так! — Дерюгин удовлетворенно кивнул. — Я вам верю. Теперь вот что… Чего вам от Васьки надо?

— От Васьки — это от Зуева? — уточнил Мышкин.

— От него.

Мышкин немного подумал и решил раскрыть кое-какие карты — опять-таки к полному недоумению Гаврюшина, который был уверен, что сейчас Мышкин пошлет любознательного Дерюгина куда подальше — разумеется, в присущей инспектору деликатной манере. Когда этого не случилось, Гаврюшин почувствовал, что перестает понимать, что к чему.

— Видите ли… — осторожно начал Мышкин. — Дело в том, что Зуев для чего-то наведался к Роговым, соседям Козловой… Нас это, разумеется, заинтересовало.

— Это не он, — мрачно заявил Дерюгин. — Ни при чем он здесь. Под меня он копает — это да. Но убивать он ее не убивал…

— А почему, собственно, вы так уверены? — быстро спросил Мышкин, попутно отметив про себя, что информация про поход Зуева к соседям Дерюгина нисколько не удивила. «Параллельное следствие? — подумал он. — Следят друг за другом? Очень может быть…»

— Я его сто лет знаю, — твердо сказал Дерюгин. — Не тот тип. Васька расчетливый, сто раз отмерит, за то и держим. Исподтишка пакостить, подстроить что-нибудь… какую-нибудь такую комбинацию подлую… это пожалуйста, но убить не убьет. Да и на меня он попер, надо думать, не сам по себе… а по указке… — Глаза его мрачно сверкнули. — Я понимаю, — он заметил, что Мышкин собирается заговорить, и протестующе поднял руку, — сейчас вы скажете — это не доказательство. Но хоть подумайте… в эту сторону, чтоб время зря не тратить. То есть не в эту, а, наоборот, — в другую… Точно вам говорю — это не он.

— Я не это хотел сказать, — покачал головой Мышкин. — У меня тоже к вам вопрос… Почему вы сказали, что не знаете Катиного жениха?

— Сказал, потому что не знаю, — ответил Дерюгин по некотором размышлении.

— Вы подошли к нему как-то раз у Катиного дома… — напомнил Мышкин, словно рассказывая совершенно постороннюю историю.

Дерюгин взглянул на него исподлобья.

— Так вот оно что… — протянул он со странной, насмешливой интонацией. — Угадал, значит. Подходил, это верно… И даже припугнул его. Только я… не к жениху подходил. Я не знал, жених он или не жених. Просто подошел к тому, который к ней чаще других таскался. Я за ней, скажу вам честно, следил одно время… Значит, угадал… — повторил он. — А кто он и что, я и сейчас не знаю. Может, вы мне скажете?

— Извините, нет, — усмехнулся Мышкин. «Все это странно, — промелькнуло у него в голове. — Следить следил, а самого главного не выяснил. Чепуха какая-то. Врет? Пожалуй… Зачем?»

— Ладно, — сказал Дерюгин, поднимаясь. — Если у вас все, то у меня — тоже. Пойду я… Вы меня обнадежили. Спасибо, до новых встреч.

— До свидания, всего хорошего, — вразнобой ответили Мышкин, Гаврюшин и Коля.

— Ничего не понимаю, — сказал Гаврюшин, как только за Дерюгиным закрылась дверь, немало подивив Мышкина такой откровенностью. — Зачем он приходил? Узнать, как дела?

Мышкин молчал, о чем-то размышляя.

— Сказать, чтоб мы не трогали Зуева? — продолжал наседать Гаврюшин. — Зачем? Неужто он так в нем заинтересован? Он, говорит, под меня копает, и тут же — не замай! Это что ж такое?

— А может, он хочет указать нам на кого-то другого… — задумчиво проговорил Мышкин.

— Если хочет, то почему не указывает? — резонно поинтересовался Гаврюшин. — И на кого?

— Да, это вопрос… — неопределенно пробормотал Мышкин.

Гаврюшин уставился на него с величайшим подозрением во взоре и совсем было открыл рот, чтобы что-то спросить, но внезапно передумал, махнул рукой и встал.

— Я вижу, вы не настроены делиться, инспектор. Дело ваше… — бросил он, отчего-то краснея. — Я иду к себе…

— Да я… — начал было Мышкин, но Гаврюшин уже ушел.

Мышкин огорченно покрутил головой, глядя ему вслед.

— Чего это он? — робко поинтересовался Коля.

Мышкин пожал плечами:

— Видимо, он решил, что я что-то знаю, но не хочу говорить…

— А… а вы знаете? — неожиданно брякнул Коля.

— Что именно? — уточнил Мышкин. — Что вы имеете в виду?

— Я говорю… Вы знаете… кто убил? — выговорил Коля, замирая от любопытства.

Мышкин посмотрел на него совершенно отрешенным взглядом.

— А я, Коля, не знаю, знаю я или не знаю, — задумчиво сообщил он. — Вот в чем беда. Потому-то я и не знаю, что Жене сказать…

— Как это — не знаете, знаете или не знаете? — путаясь в словах, переспросил Коля.