Жила-была Хозяйка или дорогами иных миров (СИ)

Она молча, говорить не хотелось, затянулась, вдохнула горьковато-пряный аромат дыма, чувствуя, как уносится прочь напряжение дня, как пустеет голова, а на душе становится тепло.

Сколько они так молчали? Сложно сказать. На вдохе огоньки в трубках разгорались, и тогда становились видны лица: два мужских и одно женское.

Аня не сразу поняла, что Фиолет сегодня в новом облике. Не в образе Павла или ее, а в незнакомом — парня лет двадцати, с густой шевелюрой белых, отливающих фиолетом, волос, заплетенных во множество косичек и перехваченных сплетенным из трав шнуром на затылке. Загорелая кожа могла принадлежать любителю моря и пляжей, прямой нос, красиво очерченные губы — наследнику аристократического рода, а вот большие глаза с фиолетовыми зрачками и мерцающими в них искорками — точно были нечеловеческими.

Его сосед, напротив, выглядел обычным. Короткий ежик соломенных волос, широкое лицо, грубые черты, квадратный волевой подбородок. Глубоко посаженные глаза принадлежали человеку лет сорока, а шрам на виске, человеку, чья жизнь не была простой. И только понимание, что перед Аней «старший брат» Фиолета, разрушало эту иллюзию. А еще она понимала, чей образ сейчас видит — мага, дружба с которым послужила причиной создания собратьев Зеленки.

Серебристая молния метнулась к горизонту, оставляя за собой мерцающий след, послужив сигналом к началу звездопада. Десятки гостей из космоса сгорали в атмосфере, даря протрясающее зрелище.

Аня забыла дышать, осознавая, сколь скуден ее словарный запас, чтобы описать происходящее чудо.

— Спасибо, — прошептала, когда звездопад пошел на убыль.

— Повод есть, почему бы не отпраздновать, — ответил Фиолет. — А тебя, сестренка, вижу можно поздравить.

Ее действительно можно было поздравить. Штурм пережила, федералов с носом оставила, со своей сущностью познакомилась, с русалками договорилась, но если копнуть глубже… Поводов праздновать не оставалось.

— Дай ей высказаться, — вмешался старший товарищ, — не видишь, грызет бедняжку. И первый ответ: ты можешь звать меня Льяр.

«Бедняжка» сделала затяжку, поболтала ногами и решилась:

— Я не понимаю, что сегодня произошло. Что это вообще было и что делать дальше.

— Конечно, ты не понимаешь, Ань, — немного сердито ответил Фиолет, — если заглянуть в комнату и тут же закрыть дверь, сложно разглядеть, что внутри. Ты испугалась.

— Ага, — не стала отрицать девушка, легла на спину, раскинула руки. Хорошо-то как. И звезды близко — протяни руку — дотянешься. И рядом с другом сегодняшний день выглядел иначе — проще и легче.

— Не дави на нее, она еще человек.

— Вот именно, а не должна была быть. Я мечтал принять ее на равных, а теперь…

— Ты думаешь только о себе. Для людей такие быстрые изменения не полезны.

Слушать спор двух бессмертных сущностей, искренне переживающих о ней, было приятно и самую малость смешно.

— Ань, — Фиолет улегся рядом, — ты сейчас ручей, впадающий в полноводную реку. Вся вода в реке принадлежит тебе, но ты боишься ее принять, предпочитая оставаться все тем же тоненьким ручейком, лишь мысленно отгороженным от реки.

— Не поняла, я ручей или река? И можно как-то подольше оставаться отгороженной?

— Смешная… Ты — река, считающая себя ручьем. Так понятнее? И сколько ты собираешься оставаться ручьем?

Аня подумала о Павле — а вдруг у них получится стать семьей, о маме, о друзьях, о родном мире, в котором так хорошо ручейку, но тесно будет реке.

— Тридцать лет.

— Вот видишь, — одобрил ее ответ Льяр, — какие-то тридцать лет. Девочка их заслужила, не находишь? И подумай, сколько радости тебя подарят ее дети…

— Дети… — мечтательно протянул Фиолет и заявил: — Трое, Ань, а лучше четверо.

— А давай ты сам их родишь? — предложила девушка.

— Ох, Ань, — заржал лес, — я же постоянно «рожаю». Деревца там, кустики. Вот дети, правда, не выходят. Ладно, поможем. Только учти, если решишь умереть — блокировка сразу слетит. Станешь рекой раньше срока.

— Ясно.

Помирать было никак нельзя. Маги запечатлевать кинутся, а сущность портального перехода — возьмет свое и сделает из нее полноценную хранительницу.

— А как там Зеленка?

Фиолет хмыкнул и на полном серьезе произнес:

— Лечится от стресса и шарахается от женщин. Тяжко ему пришлось, здорово ты его потрепала.

— Я? Его? Потрепала? — возмущенно вскинулась Аня и только потом заметила смеющийся взгляд Фиолета. — Он сам всех довел своей… а… — и она махнула рукой. Объяснять было долго, и это был именно тот случай, когда хорошо, что все закончилось живыми и здоровыми.

— А я, кажется, сегодня глупость совершила.

— Еще одну? — «удивился» Фиолет.

— Многую из, — улыбнулась девушка, — пообещала, что драконы излечат русалов и зря. Как только обман вскроется…

И она кратко рассказала, что произошло в мире русалок.