Жила-была Хозяйка или дорогами иных миров (СИ)

Аня обещала разобраться, налила молока котятам, дала корма Вальди, помогла вернувшейся Таймаре поставить греть борщ. Оглядела кухню взглядом полководца и решила, что вполне может позволить себе помыть посуду позже, а пока… чай с булочкой, и пусть весь мир подождет.

Во время завтрака, плавно переросшего в обед, маги обсуждали непонятные сектора, сыпали цифрами, ругались на координаторов, поносили неизвестных девушке личностей — шел обычный рабочий процесс исхода в другой мир. Аня внимательно вслушивалась, запоминала. Никто не требовал, чтобы она с ходу во всем разобралась. Честно сказать, вообще не требовал, чтобы она хоть в чем-то разбиралась, но чем ей заниматься? Пить водку, как Сан Саныч, или играть целыми днями в бродилки? А зачем, если реальность гораздо интересней?

Она разберется, обязательно во всем разберется, дайте только время.

— Павел, — остановила Аня поднявшегося из-за стола мага, его товарищи поспешно удалились, оставив их двоих, — можно вопрос?

Павел кивнул и вернулся за стол.

Ане вдруг захотелось провести рукой по черным волосам, ощутить под пальцами колючесть его небритой щетины, прижаться, вдохнуть аромат туалетной воды — горький цитрус — и расслабиться, не думая ни о чем.

Она стояла, разглядывая его осунувшееся лицо, синяки под глазами, и понимала, что никого красивее не встречала в жизни. И не нужны ей другие мужчины, у нее уже есть один, а остальное… прорвемся как-нибудь.

— Расскажешь, с чего такая щедрость? Переправка скота, маги-погодники — и все ради чойгвейцев?

— Не веришь? — скривился Павел, вздохнул и подтвердил: — И правильно делаешь. Чойгвейцы со своим упрямством никому не интересны, но вот мир Фиолета… Это архипелаг, Ань, и за тем островом еще семь. Три крупных, четыре средних.

Горечь вползла в сердце девушки, холодя душу.

— Это плохая идея, — проговорила тихо. Сладко пахли булочки с корицей, шумела на кухне вода, потом раздался звон — Таймара продолжала уничтожать посуду. Ну и пусть, подумала Аня, давно пора заменить старье. Оставить дракончиков, а остальное выкинуть.

— Согласен, плохая, — помрачнел маг, — но выбора нет. Понимаешь, Ань, гибнут люди. Каждый день гибнут те, кто стал первыми переселенцами. Представь, что им пришлось пережить. Мы не можем их оставить без помощи.

— Странная у вас политика, — задумчиво ответила девушка, — чойгвейцев можете бросить, а остальных нет. Я понимаю, болотный мир — не сахар, но там хоть нет угрозы мгновенной гибели. Значит, вы желаете переместить еще и первых переселенцев в мир Фиолета, а за ними потянутся остальные, так? И будет куча причин, по которой надо продвигаться дальше в этот мир, но загвоздка в одном — точка входа лежит и никуда не денется на чужой территории! И ее хозяину скоро надоест провозить вас через свой лес.

— А что ты предлагаешь? — сжал руки в кулаки Павел.

— Отправьте пока детей и больных. Остальные пусть ждут. Форсируем разведку других миров.

Павел открыл было рот, но тут же осекся и торопливо закончил:

— Я передам твое мнение, — поднимаясь из-за стола. Он обошел стоящего на пороге наблюдателя, обменявшись с ним выразительными взглядами, и ушел.

— Так почему вы считаете, что Фиолет опасен?

Маг отлип от стены, шагнул ближе. Он не скрывал, что слышал часть разговора, и Аня мгновенно разозлилась. Как именно зовут наблюдателя, она не помнила. Для нее они были все на одно лицо.

— Опасен не он, а ваше отношение к нему. С вашей точки зрения он — сущность, которую надо исследовать, вывернуть наизнанку и, если получится, подчинить. И на его личное желание вам при этом плевать. А ведь он разумен плюс является сильнейшим эмпатом и, скорее всего, телепатом. Как быстро Фиолет вычислит ученых, которых вы под видом беженцев уже заслали в его мир?

Наблюдатель побледнел, поджал губы, явно недовольный речью девушки.

— А я вам отвечу — как только они шагнули за порог портала. И что он сделает, если ему не понравятся их методы? Не знаете? Вот и я не знаю, но скажу одно — защищать их не буду. Чойгвейцы точно проживут рядом с морем, больше им ничего не надо, а портал я закрою, как только Фиолет меня попросит. Так что настоятельно советую свернуть исследовательскую программу, забыть об экспансии этого мира и крайне вежливо относиться к его хозяину.

Маг зло сверкнул глазами, склонил голову и еле слышно процедил:

— Я доложу Конгрессу.

Доложит он, — фыркнула про себя Аня, провожая взглядом удалившегося мага. Стукач. Никакой пользы — один вред.

Сейчас, когда вместе с чойгвейцами трудились маги других стран, на кухне и в столовой толпились разнообразные личности: от убеленных сединами величественных магистров до юнцов, выполнявших свое первое задание. Внезапно оказалось, что очень удобно использовать эвакуацию Чойгвея как полномасштабную тренировку практически для всех видов служб. И теперь на первом этаже было не просто многолюдно, а очень многолюдно.

Фиолет встретил Аню ее же копией, немного взъерошенной и чуточку злой. Она посмотрела в такие знакомые глаза и тихо спросила:

— Где они?

— Кто? — сделала удивленное лицо фиолетовая Аня и раздраженно передернула плечами.