Жилье по обману

– В любом случае сразу после агентства звони мне. У меня в десять первое судебное заседание, постарайся успеть до него.

– Может, останешься ночевать у меня?

– Ты боишься оставаться одна? – я внимательно посмотрела на сестру.

Она уже приободрилась:

– Да нет, не боюсь. Это я перегнула, конечно, кто там станет ко мне ломиться, тем более и денег в доме уже нет… Просто поздно ведь, оставайся, может, успеешь еще выспаться.

Предложение было заманчивое, но принять его я, к сожалению, не могла. По своему обыкновению я взяла работу на дом, и некоторые бумаги мне нужны будут на завтрашнем заседании.

Пришлось опять потратиться на такси.

Всем понятно, что во время судебного заседания я не буду разговаривать по телефону, поэтому те, у кого ко мне срочное дело, стараются позвонить с утра пораньше. Малознакомые люди дожидаются более-менее приличного времени – восьми утра, родные и близкие не стесняются.

Машка позвонила в семь сорок – я как раз досушивала свежевымытую голову и за шумом фена не сразу расслышала телефонный звонок.

– Мам, тебе звонят! – крикнула Сашка и, резво пробежав по квартире, нашла и принесла мне мобильный.

В отличие от меня, невыспавшейся и хмурой, дочь была весела и бодра. Продвинутые бьюти-блогеры – они знают толк в здоровом образе жизни! Сашка по утрам до школы успевает позаниматься йогой и сделать цикл упражнений по программе фейслифтинга. Хотя на что ей этот фейслифтинг в пятнадцать цветущих лет, это мне бы он не помешал, а то с утра физиономия такая помятая – не разберешь, где еще складки от подушки сохранились, а где уже морщины наметились…

– Да! – гаркнула я в трубку, перекрикивая ревущий фен.

– Ты на аэродроме, что ли? – заинтересовалась Машка. – Решила сбежать? Понимаю.

– В смысле? – Я выключила фен. – С чего мне куда-то бежать?

– Ну, у тебя же сегодня очередная премьера, небось нервишки пошаливают, а Говоров наверняка коварно соблазняет солнцем и морем, вполне мог и сманить уже, – Машка басовито захохотала. – Я бы на твоем месте точно соблазнилась и сманилась! Как ты держишься вообще, не понимаю?

– Ты звонишь в такую рань, чтобы поговорить о моих сердечных делах? – не поверила я. – Что, у вас телевизор сломался, нет возможности посмотреть утренний повтор любимого романтического сериала?

– Уела, один-один, – Машка еще разок фыркнула и заговорила серьезно. – Я звоню тебе сказать, чтобы ты сегодня оставила свою машину на парковке торгового центра. Там и встретимся. Да, у тебя еще жив тот большущий черный зонт? Непременно возьми его.

– Почему на парковке? – не поняла я. – И зачем зонт, вроде по прогнозу только облачность?

– Некогда объяснять, все при встрече, пока!

– Ну пока, – озадаченно ответила я уже не подруге, а гудящей трубке.

Мне тоже было некогда, поэтому я не стала ломать голову, с чего это Машка назначила мне конспиративную встречу в торговом центре.

Я досушила волосы, оделась, взяла сумку-портфель и, как заказывали, массивный зонт-трость, который при необходимости сойдет и за дубинку. Мне его подарили на прошлый день рождения коллеги. Еще шутили, что я смогу использовать подарок не только для защиты от осадков, но и как аргумент в споре с кем-нибудь особо недовольным вынесенным мной судебным решением…

Машка ждала меня у входа в торговый центр, прячась под широким выступающим козырьком. Дождик все-таки пошел, но совсем слабенький, для защиты от него вполне хватило бы и средства для фиксации прически, которое я щедро намазала на волосы поутру. Тем не менее подруга потребовала, чтобы я открыла свой зонт, после чего забрала его у меня и оттопырила локоть:

– Хватайся и пойдем.

– И к чему это все? – поинтересовалась я, едва поймав нужный ритм: вдвоем под зонтом желательно шагать дружно, в ногу, иначе кто-нибудь постоянно влипает макушкой в распяленную на спицах сырую ткань.

– Сейчас увидишь, – пообещала Машка.

Зигзагом пройдя по улочкам, мы вырулили на финишную прямую к месту работы, и я действительно увидела нечто, заслуживающее внимания, а именно длинную очередь к зданию суда. Сразу вспомнились годы тотального дефицита и главный вопрос тех времен: «Кто последний, за кем занимать?»

– Это все за правосудием? – не поверила я. И догадалась: – Все ко мне?!

– Угу, к кому же, – Машка кивнула и задвинула меня так, чтобы закрыть от взглядов стоящих в очереди собственным телом, несколько более крупным, чем мое. – Ты не высовывайся, они вроде тихие и спокойные, но кто их знает…

Прикрываясь огромным зонтом, мы прошли мимо длинной вереницы молчаливых людей. Ближе к крыльцу она заканчивалась, на ступеньки никто не поднимался, зато прямо напротив входа стоял, широко раскинув руки с бумажным плакатом, модного вида юноша.

Лицо у него было одухотворенное и отрешенное, взгляд невидящий, а на рукотворном плакате краснели буквы короткого программного заявления: «Райстрой» – воры! Защитите честных людей!»