Жилец

— Увы, запрещает. Ты не принимай на свой счет, инструкция ведь не для тебя одной писана, а насчет платья, так ты и в этом выглядишь ослепительно, поэтому мне придется приглядывать, чтобы тебя не украли. А вообще это самый обыкновенный, простой обед всего человек на двадцать. Будет семья президента, ближайшие родственники и его старые друзья. Учти, это не так, как у вас, на столе не будет ни спиртного, ни особых яств. Кстати, длинных тостов тоже не будет, просто обед и общая беседа, и всего на час-полтора, не более. Кстати, твоя подружка Гули там тоже будет.

— А Гули знала об обеде?

— Да, но то что на нем будешь ты, для нее сюрприз.

Я поняла, что операция уже началась и будет проводиться импровизированно. О том, как меня вытащат после отравления, я старалась не думать. В конце концов, это моя работа, но под удар могут попасть Асад и семья президента, и, наверное, убью их я. От этой мысли мне стало трудно дышать, кожа на лице стала бледной.

— Что с тобой, тебе плохо? — встревожился Асад.

— Нет, просто я никогда не обедала с президентом страны и очень волнуюсь. Ты же будешь рядом, если что поможешь мне?

— Конечно помогу, но, дорогая, по этикету я должен буду сидеть рядом с президентом, а ты вместе с семьей Амина будешь сидеть напротив нас и, думаю, Гули обязательно будет сидеть рядом с тобой и опекать тебя.

— А если я сделаю что-нибудь не так?

— Не волнуйся, ничего страшного не произойдет, в конце концов я буду если не рядом, то напротив.

— Хорошо! А когда нам выходить?

— Машина уже выехала и минут через десять будет здесь.

— Уже так скоро! Я все равно волнуюсь, ты не мог бы принести мне воды?

Асад вышел в другую комнату. Я быстро вытащила пробку из почти пустой бутылки с вином и перелила в нее антидот. Вернулся Асад и протянул мне стакан.

— Нет, я передумала, лучше выпью вина.

— Тогда я тоже.

Асад разлил вино по бокалам и один из них подал мне. Я взяла и в растерянности смотрела, как Асад пьет вино. «Что теперь делать? Антидот рассчитан на одного, может, отдать вино Асаду, пусть выпьет всю дозу, а я как-нибудь выкручусь, но как это сделать?» — лихорадочно думала я.

— О чем задумалась? Пей вино, оно тебе поможет, — подбодрил меня Асад.

— Ах, да! — «Вот и все, придется пить» — я мелкими глотками выпила вино и поставила пустой бокал на стол. Все происходило, как во сне.

— Ну что, лучше стало, успокоилась?

Я утвердительно кивнула головой.

— Пойдем, уже машина прибыла. Как ты себя чувствуешь?

Чувствовала я себя разбитой, угнетала изменившаяся ситуация, операция развивается неопределенным путем, я практически не защищена антидотом, выпить яд вместе с президентом — смертельная опасность, а не пить, все равно что потом сказать: «Это я подсыпала президенту яд», потому что я первая, на кого падет подозрение, а тут еще в крови у меня будет антидот. Получается, в сложившейся ситуации есть всего два варианта: пить мне яд или нет, и оба варианта печальны для меня, в первом — смерть быстрая, во втором — пытки и казнь. Есть еще третий — отказаться от выполнения задания, но об этом лучше не думать. Итак, наиболее приемлемый — первый, он же плановый, и будь что будет, может, половинная доза антидота сработает, я же маленькая, мне много не надо. Приняв решение, я облегченно вздохнула и улыбнулась.

— Ну что, легче стало? — спросил Асад.

— Да, спасибо.

Я смотрела в окно машины. Светило не по-зимнему яркое солнце, на голубом небе ни облачка, по улицам шли прохожие. «Господи, как же не хочется умирать!»

При входе во дворец меня отвели в специальную комнату, бегло осмотрели и предложили оставить мою сумочку здесь. «Правила безопасности одинаковы для всех гостей», — извиняясь, произнесла проводящая осмотр женщина в военной форме и, сделав рукой приглашающий жест, пропустила меня к выходу из помещения в фойе.

Конечно, ни ампулу, ни контейнер она не обнаружила. В холле меня ждал Асад. Мы вместе прошли в зал торжеств. Большинство мест за столом уже были заняты. Семья президента сидела за столом. По одну сторону стола сидели Мждах с Фазией и Гули, а Абдул сидел по другую, рядом с ним пустовало кресло, очевидно, место Амина. Гули увидела меня и радостно замахала руками, приглашая к себе. Я вопросительно посмотрела на Асада, он одобрительно кивнул и проводил меня к Гули.

Я окинула взглядом стол, по всей его поверхности стояли блюда с шиш-кебабом, я уже его пробовала, очень напоминает наш шашлык. В больших чашах дымилась шорба, у нас на Кавказе она называется шурпа. В разных местах стояли несколько больших стеклянных кувшинов с напитком молочного цвета, они привлекли мое внимание.

— Гули, в этих кувшинах молоко?

— Не совсем, это напиток тан, его готовят из сброженного молока, он кислый и в нем есть спирт, у нас его пьют мало, в основном, чтобы что-нибудь сказать, то есть произнести тост, а так в основном все пьют чай.

— А я могу его попробовать?

— У нас афганские женщины его не пьют, но тебе можно будет, но не сейчас, я тебе скажу, когда.