Жили-были…

Федот сегодня зол больше чем обычно. У Ивана сена меньше на покосе получилось, у Ивана урожай не такой большой, как у Федота, у Ивана корова молока в два раза меньше даёт – а Иван всё равно радуется. От этого и злится Федот. Потому что не понятно ему. А когда Федот чего-то не понимает – он очень злится.

Вооон он идёт, лёгок на помине, глазки щурит, морда лица довольная, как будто только что персидский шах ему наследство оставил. Шаг широкий, Федот за ним еле поспевает.

– Здорово, Ивашка!

– Здорово, Федот!

– Чему радуешься, Ивашка?

– А настроение такое, Федот!

– Ну, дык у тебя ж всё время лыба с лица не сходит!.. Всё время настроение что ли?

– Да? Ну, а я как-то этого и не замечаю.

– Слушай, Ивашка, а может это у тебя черты лица такие, может, это просто у тебя рот так устроен, что до ушей? Ну-ка, скажи – «вьюююгааа».

– Метеееееель! – смеётся Иван.

Ну, как тут с ним сурьёзно говорить. Ещё больше злится Федот.

– А всё ж таки, Ивашка, раскрой мне секрет, я мож тоже хочу это… как ты… радоваться. Может у меня хоть тогда изжога пройдёт.

– А ты радуйся и всё!

– Так нету этого, как его, настроения. Что это за хреновина такая? Где его купить можно?

Иван остановился, репу почесал и говорит:

– Я так думаю, что оно либо есть, либо нету его.

– Ну, так если ж нету, надо же взять, или купить!

– Федот, а давай у деда Кузьмы спросим! Он пусть и в годах, но у него тоже всё время рот до ушей, хоть и без зубов.

– А пошли!..

Дед Кузьма на пригорочке с хворостинкой сидит, козу пасёт. Хотя чего её пасти, ей с дедом хорошо, она от него только вперёд копытами.

– Доброго здоровьица, дядь Кузьма!

– Здорово, дед!

– И вам не хворать, хлопцы! – отвечает дед Кузьма.

Иван тоже присел на пригорочек, Федот жилетку подстелил и плюхнулся рядом.

– Мы вот тут, дядька Кузьма, задачкой озадачились, – говорит Иван, – скажи, а что такое настроение? Почему оно у одних есть, а у других – кот наплакал? Можешь разумить нас?

– Аааа, даааа, хороший вопрос, Ванятка… Я его тоже, помню, своему деду задавал, лет шышдисят тому…

– А он?..

– А он говорит – хороший, говорит, вопрос, Кузьма, я его даже своему деду задавал…

– Шышдисят лет тому назад! – предположил Федот.

– Точно… – кивнул Дед Кузьма, и задремал.

– Нуууу?.. – нетерпеливо толкает его в бок Федот.

– Чаво ну? – просыпается дед Кузьма, – я и говорю…опосля бани в поле не идут, мать его… а он говорит…

– Мы про настроение? – перебивает деда Иван.

– Ааа, настроение, робяты, это… это когда нас трое… Во как! Нас-трое-ние!

– Кого вас? Кого трое? – хмурится Федот.

– В каждом человеке, робятки, должны жить-уживаться три поколения: дитё, родитель и взрослый, вот такая троица!..

– Хм, интересно… – удивляется Иван.

– Как это так? – удивляется Федот.

А дед Кузьма опять задремал.

– Коза, дядь Кузьма, у тебя хорошая, – кричит ему в ухо Иван.

– А? Чаво?

– Нас-трое-ние… – напоминает Иван.

– А, ну дык я и говорю, дитё… взрослый…….

– И родитель!

– Точно! Дитё, значит, робяты, это «хочуха», он всё время хочет и желает, он чадо божье, чистый лист, тут главное его не спугнуть и дать чего он хочет. Родитель – это тот, кто говорит «мне надо!», «это важно для меня!», он такая, робятки, сурьёзная личность. А вот взрослый – это тот, кто говорит «я могу!», «я способен!» – ентот ишшо сурьёзней, дааа, самостоятельныыыый – дальше некуда. Во как. И ежели кого в ентом триединстве не хватает – всё, пиши пропало! Ежели не трое, то и нас-трое-ние откуда возмётся-то? Вот, к примеру, у Ванятки все дома, даром что дурак, вся троица в сговоре! Во как. А у тебя, Федотка, только двое в нутре твоём, рабёночка-то недолюбили, не дали чаво ему надо, он хоть и есть, а мало его. Вот поэтому ты и не можешь, Федотка радоваться как Ванятка, шибко сурьёзный ты, нету в тебе искры божьей. Зато родителя у тебя вдосталь, Федот, тебе дай всех поучить, да покритиковать. А вот взрослого у тебя совсем нет, откуда ему взяться, ежели ребенку дозреть не дали. Воооот. Такие дела, робяты.

Дед Кузьма глаза прикрыл, видно устал.

– Даааа… – чешет затылок Иван, – мудрёно, конечно, но вроде понятно, спасибо тебе, Кузьма Прокопьевич!

А Федот, как всегда, возмущается:

– Ничиво себееее!..

«Бееееее» – дразнится коза.

Вечер тринадцатый

– Я скучаю по маме, – признается мне сестра.

– Надо же, – подкалываю ее я, – а я думал, что ты вспоминаешь о ней, когда бабосы нужны!

– Дурак ты, – беззлобно и печально отвечает Вика.

– Две недели прошло всего-то, у меня только-только загар хороший пошёл, как на Мальдивах…

– И по папе…

Я вздыхаю и зову деда. Пришла пора сказки.

Сказка тринадцатая

Путник

Шёл за околицей путник.

Путник как путник, мало ли их ходит по сёлам да весям. Кто погорелец, кто потопленец, кто просто бродяжничает.