В назначенный день и вечерний час в квартиру стали сползаться «гости». Именно сползаться – вида они были странного, потрепанного, взгляд их чуть плавал, движения были слишком плавными, а кривенькая улыбка не сходила с лица – тогда в моде была травка, а контингент квартирников состоял, как правило, именно из таких. И все как на подбор худющие. Человек 60. Первым пришел Ксенькин знакомый и, оглядевшись, сказал: «Спрячь-ка ты мелкие вещи, я эту публику знаю хорошо…» По мере накопления гостей в коридоре росла аккуратная дорожка из грязной, стоптанной и очень вонючей обуви. Запах казармы плотно стоял в воздухе, и мама, конечно, сто раз пожалела, что попросила разуться. Лучше потом пол вымыть, а такой запах и не выветришь сразу-то. Существа входили, оглядывались, чуть вжимая голову в плечи, щурясь, смотрели на антикварную люстру и гравюры в больших рамах, ампирную мебель и самих хозяев, удачно вписанных в чуждый им интерьер. Их можно было понять – квартирники проходили обычно в грязных хрущевских каморках на окраинах: платишь в счет там Башлачева или Кинчева трешку, слушаешь, кайфуешь и уходишь. Потом хвастаешься. Музейные экспонаты и антикварные мебеля уже совершенно лишние.
Лидка всё страдала: смотри, говорит, какие худенькие, давай я им блинчиков напеку? Или хотя бы бутерброды. Ну не могла Лидка не накормить людей! Сделала сначала штук сто разных бутербродов, и, когда внесла блюдо в большую комнату, где на полу сидело в нирване 60 человек, никто поначалу даже и не шелохнулся, не было у них привычки к еде. Да и не кормили никогда на квартирниках.
Посмотрела потом, что в холодильнике еще есть – макароны вареные вчерашние недоеденные. Взбила она яйца с молоком, добавила тертый сыр, соль, перец и, разложив макароны в сковородке, смазанной сливочным маслом, залила их этим омлетом. Посмотрела, что еще оставалось: ветчина, сыр, каперсы из настурции, кетчуп. Это все красиво и выложила сверху, присыпав тертым сыром и отправив в разогретую до 200 градусов духовку на 15 минут. А когда корочка подрумянилась и макаронник прогрелся, разрезала его на куски, которые в минуту были расхватаны.
1 пачка макаронных изделий (отварить),
1 стакан молока или сливок, 3–4 яйца,
по 200 г ветчины и тертого сыра,
20 г сливочного масла,
каперсы (по желанию),
соль и перец по вкусу,
кетчуп.
Перестроечные обеды
Так сказать, расцвет моего кулинарного творчества пришелся не на самые обильные в плане еды годы: 90-е. Сами помните: перестройка, однообразие, очереди, скудость на прилавках. Целыми днями охотилась по городу за продуктами. Ночами переводила художественную литературу: Моэма, Стейнбека, Ле Карре. Первой в России перевела Сиднея Шелдона, но, как мне сказали в издательстве, это и литературой назвать нельзя, такое низкопробное чтиво никому в нашей стране и не нужно. А через год он стал выходить миллионными тиражами. Первый гонорар – 200 долларов – спрятала за фотографию детей, первая в жизни заначка на черный день. Переводы бросила, совсем не моя работа оказалась – переводишь, стараешься, сидишь, обложенная всевозможными словарями как книжный червь, ночами не спишь, а потом выходит книжка, где твоя фамилия маленькими такими буковками – еще меньше, чем выходные данные, и не найдет никто! Стала работать в журнале, Димка придумал тогда телегид под названием «ТВ-парк», я и начала туда рецепты писать. Сейчас читать это, конечно, странно и довольно грустно, все простенько, по-спартански, очень в духе девяностых, даже названия рецептов, но выходили же как-то из положения, готовили.
8 картофелин (помыть, почистить и нарезать кусочками одного размера),
100 г майонеза,
любая измельченная зелень,
100 г тертого сыра,
соль и перец по вкусу.