Жё тэм, мон шер… (сборник)

Серега – парень молодой, может, лет на пять постарше меня. Мы с ним еще покурили, потом он сел на мотоцикл и уехал, а я остался стоять на обочине, переполненный собственной важностью и ощущением высшей власти, что давали полосатая деревянная палка и красная повязка.

Ночь надвигалась тихая и послушная, словно кошка. Было тепло и безветренно. Я чувствовал себя героем-пограничником, вершителем судеб, хотя тишину никто и не собирался нарушать. Впрочем, что-то вдалеке затарахтело, похожее на мотоцикл, минута – и свет фар плеснул на дорогу. Точно, мотоцикл. Мой первый нарушитель!

Я вышел почти на середину дороги, поднял жезл, махнул, показывая место прямо у ног. Мотоциклист там и затормозил. Молча, не дожидаясь, пока я, как положено, представлюсь, он достал из кармана права, протянул мне. Я хотел прочитать хотя бы его фамилию, но в темноте не смог разобрать и не нашел ничего лучшего, как сунуть права нарушителя в карман своего плаща. Мы помолчали пару минут, а потом синхронно вынули сигареты, закурили.

– Слышь, отпустил бы ты меня, а? Что со мной будет?

– Ничего не будет. Нарушать не надо. Сейчас сержант приедет, дырку проколет – и все дела.

Мужик как-то сдавленно крякнул и сплюнул. А тут как раз и Серега подкатил на своем мотоцикле. Молча взял права, проколол техталон, вернул хозяину: «Езжайте!» На меня он даже не взглянул.

– Ты чего, Серега? Я что-то не так сделал?

– Да нет… Сосед это мой. Кореш, можно сказать.

– Чего ж ты не сказал? Отпустили бы!

– Ага, а ты потом прописал бы в своей газетке, что я своих отпускаю, а только чужим уши прокалываю. Не, врать никогда не надо, себе дороже выйдет, стыда не оберешься.

Мы еще с полчаса без толку простояли на точке. Тогда-то Серега и предложил:

– Эх, поддать бы сейчас!

А где ночью возьмешь? Серега подумал и говорит:

– Мне, конечно, неудобно туда идти. Но есть тут у меня одна знакомая, в больнице дежурит по ночам, медсестра. Нет, погоди, может, и не она сегодня…

Но мы уже шли к больнице.

– Мне неудобно, меня же все там знают…

– Серега, если не она, уйдем спокойно и всё, понял?

Внутрь он пошел один. Я остался у калитки. Стою, курю. Во дворе темно, я в окошко освещенное заглядываю, а окошко низко-низко. О, чудо! Ножки стройные-стройные, маленькие такие. А хозяйки самой не видно.

Через минуту дверь распахивается, в ореоле света – Серега и… девушка. В белом халате, волосы длинные под шапочкой собраны. Стройная, тоненькая такая, как… березка. Что-то сказала. А голосок – как колокольчик серебряный, чистый, высокий. Посмотрела на нас чуть укоризненно, мы ее поблагодарили, и она ушла.

– Кто такая? – у Сереги спрашиваю.

– Света Стефановская.

Ух ты, какое имя красивое!

Пошли мы в какой-то скверик, распили эту склянку со спиртом, запив водой из-под колонки, и разошлись.

Идти мне было некуда. В общежитие не хотелось категорически – дверь закрыта, все спят. Ну и пусть себе спят. Я полез в окно своей редакции. Свет включил и почему-то сразу к телефону. Найти номер дежурной больницы было делом минутным. Когда набирал номер, сердце колотилось жутко.

К телефону долго никто не подходил. Казалось, что протяжные гудки слышит сторож, что спал в соседнем крыле. Мне казалось, что…

– Больница. – Голос еще тоньше по проводу. – Алло, вас слушают! Говорите!

Я молчал. Не хватало воздуха. Не знал, с чего начать.

– Здравствуй, Света…

– Алло, кто это?

– Света?

– Да…

– Света, не бросай, пожалуйста, трубку! Мне с тобой надо поговорить!

На той стороне с минуту молчали. Мне стало стыдно, и я начал считать про себя – раз, два… семь… До десяти, решил, дойду и просто положу трубку.

– Хорошо, – наконец отозвалась она, – я сейчас подойду, только дверь закрою, а то в палатах всё слышно.

Я уже не чувствовал себя ни усталым, ни разбитым. Я чувствовал себя пьяным и счастливым.

– Алло!

– Да, Света…

Она чуть-чуть засмеялась, словно колокольчик тронуло легким ветром.

– Давайте начнем с того, что вы представитесь, а то неудобно как-то, все-таки ночь на дворе…

Честно признаться, это совсем не входило в мои планы, да и планов-то не было никаких. И сейчас не хотел говорить о себе. А может, и хотел, но только без имени.

– Я бы хотел рассказать тебе всю свою жизнь. Мы виделись сегодня, только что…

– Это не ты ли приходил сейчас за спиртом с Сережей?

– Я… А как ты догадалась?

– Несмелый уж больно. Или не хватило той посудины?

Опять легонько прозвенел колокольчик.

– Ты считаешь, что я пьяный или вообще алкаш?

– Оставим это. Не хватало еще по ночам лекции читать о вреде алкоголя. Скажи лучше, почему ты решил мне позвонить?

– А ты знаешь, мне почему-то захотелось поговорить с тобой. У тебя такой красивый голос…

– Слушай, не надо комплиментов. По телефону они так неуклюже звучат. Ни к чему это.

– Я могу это тебе и не по телефону сказать.

– А зачем?

– Н-не знаю…

Она снова засмеялась. Мне вдруг стало удивительно весело, и я спросил:

– А ты чем сейчас занимаешься?

– Ничем. Дежурю.

– У телефона?

Она положила трубку.