Жёлтые розы для актрисы

— Очень приятно, а я — Изабелла Дмитриевна. Рада, что вы пришли, а то наша Саша живет как монашка… — Увидела, что девушка недовольно скривилась, поспешила ретироваться и сделала это с удовольствием: — Не буду вам мешать…

Неловкую паузу Алексей заполнил осмотром комнаты, не поражавшей воображения, разве что до боли знакомой каждому старомодностью в интерьере бабушек. Старые, давно немодные занавески, но поражающие белизной, шторы, подхваченные лентами с боков, полочки по стенам с симпатичными сувенирами, книгами и прочими мелочами, необходимыми девушкам, то есть Саше, громоздкий стол с выдвижными ящиками, за которым, наверное, легко пишутся диссертации… Серьезно, данный стиль умиляет каким-то доисторическим уютом, который хранит наша генетическая память.

— Почему лежишь? — наконец поинтересовался Алексей.

— Сотрясение, — ответила Саша, пожав плечами, словно дело-то житейское — получить по лицу с последствиями. — Должна сказать, у вашего Роберта рука тяжелая, чуть без мозгов не осталась.

— Вижу, вижу… — подался к ней Алексей. — Ничего себе! Как наждачной бумагой провели.

Он взял Сашу за подбородок и, осторожно повернув ее голову, рассматривал левую сторону лица с ярко выраженными кровоподтеками и ссадинами. Она вдруг, тихо рыкнув на манер собаки, клацнула зубами, будто хотела укусить, инстинктивно Алексей отдернул руку, а Саша усмехнулась:

— Думаешь, приятно, когда тебя рассматривают, как лошадь на базаре? Между прочим, завтра у меня пробы… не состоятся. А роль классная.

— Хочешь, поеду и договорюсь, чтобы отложили пробы на неделю?

— Пф! — презрительно фыркнула она. — Не стоит и пытаться, не получится. Когда запускается проект, у него есть сроки, обычно сжатые. И потом, пробы — не съемки, болезни претендентов там не учитываются.

— Извини, что так получилось… Да, кстати! — Он полез во внутренний карман пиджака и вынул конверт. — Держи, вот твои деньги.

— Правда? — оживилась она, забрала конверт и заглянула в него. — Я уже не рассчитывала на… Но здесь гораздо больше!

— Это компенсация за порванное платье и причиненный ущерб.

Саша отсчитала свой гонорар и протянула остаток:

— Забери, лишнего мне не надо.

— Ты не права, — сказал он, не взяв деньги. — Ты выпала из рабочего графика, деньги тебе не будут лишними.

И тут якобы случайно вошла Изабеллушка с подносом, на котором стояли чашки и ваза с конфетами.

— Чай, чай, чай! О, что это?.. — указала подбородком на деньги, ставя поднос на прикроватную тумбочку.

— Компенсация за ущерб здоровью, — пояснил Алексей. — Глава нашей фирмы передает эту сумму вместе с извинениями, но Саша отказывается взять.

Старушка неловко рассмеялась, разведя руками, мол, вот такая у нас Саша — бессребреница. Изящным жестом, точнее, мимолетным, как у фокусника, она выхватила купюры из рук девушки, таким же образом и конверт очутился у нее, а уши молодых людей забивала чириканьем:

— Конечно, отказывается! У вас, молодых людей, гордыня выше вас ростом, вы не умеете ценить благодушие… Простите, Алексей, я не о вас говорю, нет-нет, вы как раз проявляете великодушие и понимание… Спасибо, вам, дорогой! Нам очень нужны деньги, особенно сейчас, когда Саша… — Но, взглянув на девушку, хмурившую брови и поджавшую губы, вспомнила: — Ой, чай! Он уже заварился. Разбирайте чашки, я скоро, буквально через минуту буду поить вас чаем.

Деньги, разумеется, унесла. Алексей посмеивался, потирая подбородок и подмигнув Саше, дескать, все в порядке, не злись. Потом втроем пили чай тут же, разговаривали. А когда он ушел, записав номер телефона Александры на этот раз, старушка рассуждала, глядя в окно:

— Очень симпатичный молодой человек, очень! Прекрасно воспитан, нынче такие нечасто встречаются, особенно среди обеспеченных людей. А он хорошо одет, дорого. И машина у него просто мечта! Все, уехал… По всей вероятности, он много зарабатывает. Тебе повезло, девочка, ты ему понравилась, я это видела своими глазами, иначе он не приехал бы.

— Изабелла Дмитриевна, — закатила глаза к потолку Саша, — с его стороны это элементарная вежливость и, если хотите, обязанность, как-никак его фирма не расплатилась со мной. Ничего личного.

— Хм! Если будешь смотреть на мужчин под таким глупым углом, останешься со своей красотой старой девой. Двадцать четыре года — и не бегать на свидания! Это нонсенс. И что за выдумки — отказываться от денег, когда тебе их предлагают? Люди из горла кусок выдирают, судятся из-за перин, которые никому не нужны, а ты позволяешь себе отказаться, когда тебе столько нужно! Вон сапоги старые. И шубку пора купить, ты же актриса, обязана выглядеть роскошно.

В сущности, сердитые слова озабоченной старушки были лишними, да и пролетали мимо ушей. Саше нравился Алексей, но о своих симпатиях рассказывать она не привыкла даже таким замечательным людям, как Изабеллушка. И потом: а если это был его первый и последний визит? Если он больше даже не позвонит, ей зря надеяться, а потом разочаровываться?