Жить

Наблюдая за стойкой снаружи, но такой уязвимой внутри девушкой, я с каждой минутой утверждался в том, что мы родственные души. Я четко осознал, что мы нужны друг-другу и нельзя отпускать ее. В прошлом мы бы никогда не встретились. Она жила своей счастливой жизнью, а я своей. Наши вселенные не пересекались до тех пор, пока страшная беда не соединила их в одно. Теперь мы жили в одном мире. В том, где больно от потерь, в том, где необходимо выживать, и, наконец, в том, где людям, которые сохранили сердце и не обросли толстой кожей, было крайне сложно мириться с несправедливостью. А несправедливости кругом хватало. Это знал я, это знала она. В той или иной мере мы боролись, каждый как мог, на своем фронте. Я спасал пациентов, на которых с трудом выбивал все необходимое и обеспечивал им должный уход. Она словно супергерой оказывалась там, где возникала несправедливость и помогала страждущим. Безусловно, то, что она делала, заслуживало уважения. Каждый раз, предлагая помощь, девушка рисковала собственным благополучием. В любой момент ее могли обнаружить, и тогда непременно отправили бы работать в шахты. По новым законам не делили преступления по половому признаку. Все были равны в наказании, несмотря на то, что наказанием в основном являлся физический труд. Однажды я видел, как приходится женщинам, сосланным в шахты. От больницы мы ездили оказывать помощь пострадавшим после обвала. Люди там изнеможденные, замученные, болезненные. Страшно смотреть. Поэтому я восхищался ее мужеством и стойкостью еще больше. Понимая тяжесть последствий, она не бросала благое дело.

Мы просидели в кабинете до поздней ночи. Девушка немного поспала, а когда проснулась, я заварил ей чай с ромашкой и мятой. Она уютнее закуталась в плед и с благодарностью приняла чашку. Полный решимости, я начал разговор. Пока она спала, я много думал.

– Мы так и не познакомились, как подобает.

– Вы могли видеть мое имя на карточке, а как вас зовут, я знаю.

– И все же. Никита. Близкие называли меня Ник.

Последние слова звучали печально. В этой фразе в прошедшем времени таилось все. Больше не нужно было ничего пояснять. Это как шифр. Прошедшее время и сразу понятно, что нет больше никаких близких, и давно никто не называл тебя привычным и родным – Ник. Если собеседник уловил это печальный код, то очевидно – такой же, как ты. Человек, который потерял все, но зачем-то остался жив сам. Нас, таких одиночек, убитых событиями трехлетней давности выдают глаза. Тоскливые, смирившиеся глаза. Такой взгляд ни с чем не спутаешь. Я сразу понял, что она одна из нас.

– Аглая, – девушка смутилась. – Близкие называли меня Ая.

– Рад знакомству, Ая, – я по-доброму усмехнулся. Слишком необычное, детское сокращение. Она решила объяснить, и сердце сжалось от боли сильнее прежнего.

– Так называл меня мой сын. Мама Ая. Двухлетней крохе тяжело давалось выговорить Аглая, вот и говорил – мама Ая. Так и повелось.

Слова дались ей трудно. Она говорила с паузами, смотрела вниз, грустно улыбалась. Давала время восстановиться голосу, чтобы он не дрогнул в момент фраз о маленьком сыночке. В конце, будто смахнула все эмоции и подняла на меня уверенный твердый взгляд. Слезы в нем не стояли. От этого в груди щемило еще сильнее. Сколько в ней силы… Сколько в ней боли… Я не успел подержать на руках своего ребенка и страдал невыносимо от его потери. Она же выносила дитя, чувствовала его, родила на свет, видела как растет кроха, а потом его не стало. Думать об этом невыносимо, как же пережить такую трагедию? Я срочно решил сменить тему. Если она готова так стойко держаться, то я, пожалуй, нет. Для меня это слишком.

– Предлагаю на «ты», – она кивнула. Я слегка улыбнулся, внутри все застыло в напряжении. Я выдохнул, затем глубоко вдохнул и произнес вслух то, о чем не переставал думать в серьез последний час. – Пойдем домой?

Девушка на секунду замерла, как будто поняла, что я имею в виду. Потом замешкалась и, вынырнув из пледа, суетливо засобиралась.

– Да, конечно. Я слишком злоупотребила вашим гостеприимством, давно нужно было уйти.

Она уже потянулась к сумке, но я остановил ее осторожным касанием.

– Ты не так поняла. Пойдем домой вместе. Ко мне.