Жить с надеждой рассказы

– Доброе утро. Помогите мне. Моя дочь с котом Ахиллесом баловались и вдребезги разнесли стекло и раму картины. Она мне дорога. Сможете воссоздать?

Началась суета по подбору новой рамы. Десяток образцов прикладывались, но нужный не находился. Из соседнего зала вышел мужчина. «Художник», – догадалась Мелета. На стене в раме была его фотография с надписью «Художник Александр Крылатов – персональная выставка».

– Вам помочь?

– Конечно, – улыбнувшись произнесла Мелета, – Пришел на помощь мужчина. Сейчас скажет: «Да будет так!» и все у нас сложится.

Мастер приложил к картине раму, которая идеально подходила.

– Пусть девушка оформляет, а я Вам покажу персональную выставку на втором этаже. Там есть мой первый этюд.

Работы Александра были яркими – сочно травянисты, солнечны, облачны, бурны реками, волнисты озерами и снежно гористы. Даже тени на холстах служили свету.

– Вы только пейзажи пишете?

– Портреты тоже, – ответил художник.

– Я не буду говорить, что работы прекрасны. Вы это знаете. Скажу, что вижу не иссякающие дары всевышнего в виде вдохновенья. Бог улыбается, когда видит Ваши картины.

Мастер внимательно посмотрел в смеющиеся желто-карие глаза спутницы и произнес:

– Вы правы, мне посылают вдохновение. Вас видимо тоже. Вы ведь муза? Мне нужна натурщица. Согласитесь позировать.

– Я подумаю, – отводя взгляд, ответила женщина, – Сомневаюсь, что получится.

Мелета поблагодарила Александра и девушку-консультанта за оформленный заказ. Танцующей походкой удалялась, растворившись среди желтеющих тополей, заглядывающих в двери галереи.

На следующий день Мелета проснулась утром с ощущением «Ой, что-то пошло не так!» Беспокойство не покидало после чашки обожаемого кофе, не смылось в теплой ванне. «Что не так-то?» – спросила она себя. Образы картин из галереи кружились листопадом воспоминаний. Нахлынуло видение домика, спрятанного меж высоток. Деревянные темные бревна стен, видевших век, хрупкость окон, свет изнутри. Написано не красками, а светлой грустью, тоской, щемящей давней болью. «Хорошо у него вышло. Это о любви». Мелета решила встретиться с художником: «Портрет или беседа … Потом разберемся. Надо идти». Пришло успокоение.

Через несколько дней Мелета вернулась в галерею за заказом. Красное платье волнами до пят обрамляло стройную фигуру. Тонкие руки украшены блеском браслетов. Туфли мягкой кожи, усыпанные сотней зеркальных камешков, подчеркивали красоту маленьких ступней. Волосы в прическе подняты и повязаны красной шелковой лентой. Александр встретил, словно ждал. Взглядом вбирал всю целиком и отмечал каждую деталь.

– Вы подумали? Согласны быть натурщицей?

– Да. Пусть исполнится Ваше желание, – ответила она и деловито продолжила – Только у меня нет опыта позировать художникам и время ограничено. Скоро переезжаю в далекие края. Всего пять недель до отъезда.

– Достаточно пару раз в неделю для работы. Закончить смогу сам, если не успеем, – убеждал Александр.

– Девять раз приду к Вам на встречу. По календарю так получается. Смогу по вторникам и четвергам на один час.

По договоренности два раза в неделю Мелета приходила к художнику. Смущаясь, садилась на бархатное кресло цвета мяты. Разговаривали, она расслаблялась. Располагалась удобно. Откидывалась на спинку, вытягивала ноги. Склоняла голову, волосы рассыпались каскадом, она поднимала руки, стягивала их в узел у шеи.

Александр делал набросок карандашом. Потом возился с красками. Смешивал, осматривал подбор. Был разным – то сосредоточен, то расслаблен. Иногда просил подняться, повернуться, протянуть руку, замереть, замолчать, улыбнуться, переодеться в тунику. С каждой минутой, проведенной вместе, они сближались. Рядом холст и цвет, движение и статика, творчество и вдохновляющая сопричастность.

Через пару сеансов Мелета привыкла позировать. Перешли на «ты». Впархивала, смеясь в солнечную мастерскую и вопрошала:

– Здесь принимают музу без опыта работы?

Александр, оторвавшись от мольберта, улыбался.

– Здесь. Приветствую, Мелета. Начнем?

Через месяц мастер поймал себя на мысли, что ждет ее появления на пороге своей обители. Улыбался, думая о натурщице: «Она источник и словно манипулятор моего вдохновения. Какая опасная власть…»

Беседуя с Мелетой Александр понял, что она умна и опытна, склонна философствовать. Хорошо считывала настроение, подстраивалась, то ласкова и спокойна, то колка и игрива. Даже когда молчала, казалось, что нашептывает, навевает образы. При встречах вели беседы. Рассуждали о светилах, красных и белых карликах; пользе молитв; о рэпе как новой поэзии. Сошлись в мыслях о нетленности театра, цикличности истории двигающейся по восходящей. Восхищались музыкой, песнями и танцами всех направлений.

Время истекало. Через час девятой встречи Мелета произнесла:

– Как бы ни казалось странно, могу признаться, что себя я обретаю, только когда погружаюсь в уединение. Меня настигают размышления, так приобретаю опыт, – дальше слова как прыжок с обрыва – Пожалуй, мы закончили. Мне пора.

Резко встала, спустилась с пьедестала.

– Останься, прошу. Хоть еще раз – глухо произнес он.