Жить со смыслом: Как обретать помогая и получать отдавая

Дар бесстрашием можно передавать на расстоянии, но можно и непосредственно, просвещая людей, утешая их в трудную минуту. В лагере с ним сидели и ламы, и ученые, но всех их объединил Дандарон. Он рассказывал о буддизме, учил искусству медитации, тантрическим практикам. Это было удивительно – люди, лишенные всего, с риском для жизни продолжали заниматься духовной деятельностью!

Когда Дандарона выпустили из тюрьмы, он некоторое время жил в родном селе в Бурятии, где, несмотря на запреты, практиковал Учение и помогал людям! Это было большим счастьем для верующих и большой проблемой для советской власти. Его снова посадили. Перебравшись в город после выхода на свободу, он долгое время не мог устроиться на работу и нередко ночевал на улице. Но друзья по лагерю помогли ему, и вскоре Дандарон создал в Ленинграде тайный кружок буддистов, куда вошли не только буряты, но и многие молодые люди из Европейской России, а также некоторые известные востоковеды и буддологи. Но в 1972 году Дандарона и его учеников арестовали, и вскоре он умер в тюрьме…

Баир помолчал и продолжил рассказ:

– А после оккупации Тибета китайцами, особенно во время «культурной революции», гонения начались и в священной Стране Снегов. Монастыри были разрушены, монахи расстреляны или брошены в тюрьмы. Многие навсегда покинули родину, в том числе и Далай-лама. Но Дар Бесстрашием, который передают монахи, непрестанно читая специальные молитвы, помогает людям выстоять, выдержать трудности и лишения, сохранив при этом веру в Учение Будды…

Дар Учением

Знакомой по прошлым экспедициям дорогой я подъезжал к калмыцкому поселку Яшкуль. Пропетляв по пыльным улицам, я вскоре оказался у школы, за которой ярко светился крашеным деревом буддийский храм-хурул.

Мне навстречу вышел калмык средних лет в традиционном облачении ламы.

– Здравствуйте! – улыбнулся я и назвал свое имя.

– Здравствуйте, здравствуйте! Лувсын меня зовут. Я местный гелюнг. О, Вы на велосипеде приехали! Не трудно по нашим-то дорогам педали крутить?

– У Вас дороги еще ничего – не то, что в Монголии! – улыбнулся я. – И потом, на велосипеде я свободен, могу заехать в любое место.

Лама засмеялся:

– Я вижу, Вы настоящий кочевник! Ну, пойдемте в дом!

Лувсын жил в небольшой деревянной пристройке с другой стороны храма. Комната ламы была полна книг – как узких и длинных буддийских, завернутых в ткань, так и вполне современных, в твердых и мягких обложках.

Заметив мой интерес к книгам, Лувсын улыбнулся:

– Моя библиотека! Много лет собирал эти чудесные книги. Я ведь гелюнгом стал недавно, до этого всю жизнь работал учителем в школе.

– Здорово! – искренне восхитился я, – Я тоже всю жизнь проработал в школе!

Лувсын с улыбкой посмотрел на меня, и сказал:

– Ну что же, коллега! Давайте попьем калмыцкого чая и поговорим. Что привело Вас в наши края?

– Вы знаете, Лувсын, интерес к буддизму. Не книжному, академическому, а живому. К живой традиции. Я уже не первый раз в вашей замечательной республике. Дважды заезжал и в этот хурул, но Вас не было.

– Да, работы много. Приходится выезжать и в другие поселки, и в город. Может быть, сказывается школьное прошлое, но я считаю обязательным объяснять людям суть Учения, а не просто проводить обряды. Ведь многие у нас искренне верят, что если вращать молитвенные барабаны и заказать молитву у ламы, то все в жизни будет хорошо!

– Ну, этому и у нас многие верят! – усмехнулся я. – Зайди в храм, поставь свечку у любимого святого – и порядок!

– Вот-вот! Не знаю насчет других религий, но в буддизме главное – знание, ясное понимание того, что ты делаешь. Дурной поступок, совершенный неосознанно, не считается грехом. Но и благое дело, совершенное неосознанно, не является заслугой!

– Лувсын, а почему Вы ушли из школы? Устали от детей? – спросил я.

– Вы знаете, Костя, в буддизме путь человека – это, прежде всего, бескорыстное служение людям. Я много лет добросовестно работал в школе. А потом понял, что гораздо больше смогу сделать, став гелюнгом.

Ведь работа в школе и в хуруле очень похожа. И там и там мы учим людей. Вы слышали о Даре Учением?

– Да, я слышал о Трех Дарах, – кивнул я.

– Так вот, – продолжил лама. – Дар Учением занимает особое место среди Трех Даров. Он гораздо ценнее Дара Вещами, а нередко дороже и Дара Бесстрашием. Каждое слово Учения, произнесенное с подлинной Бодхичиттой в сердце, – великое сокровище, польза от которого будет и в этой, и в будущих жизнях. Только Учение может разрушить неведение, которое считается главным грехом в буддизме и основным препятствием на пути к Просветлению.

Даровать Учение можно по-разному: кто-то нашептывает мантру «Ом мани падме хум» на ухо животным, чтобы в следующей жизни они обрели человеческое воплощение; другой проповедует, третий строит буддийский храм, четвертый переписывает священные книги – главное посвятить свои труды и духовные заслуги на благо всех живых существ.