Жить в твоей голове (СИ)

Потому что Кастор передавал эту энергию незнакомой девушке. Легенда оказалась правдой. Это было возможно и Кастор делал это. Потому что он умирал и знал, что умирает. Он знал, что после его смерти Кай останется один на один с демоном (один на один с миром – гремело в голове Кая), и только одних его сил не хватит на то, чтобы держать монстра под контролем. Нефилиму был необходим Источник, это была его базовая и первая потребность. И поэтому Кастор делал Источником эту женщину – не по своей воле оказавшуюся в плохом месте в плохое время, которая даже не догадывалась, во что она превратится после передачи.

Кастор сдался. Он знал, что оставляет Кая одного. И Кай тоже это знал. И поэтому его кожа гудела и звенела, словно хотела отделиться от его тела, сползти с его мышц. И поэтому внутри его головы гремел дикий, нечеловеческий вопль, но наружу из онемевшего рта не вырывалось ни звука, кроме хриплого прерывистого дыхания. Перед глазами Кая была темнота, но в ней полыхали белым огнем два силуэта, и один из них был его наставником, его учителем, его другом – грубым, невыносимым, насмешливым, родным. Который был его отцом и имел на это звание куда больше прав, чем призрак, образ которого Кай так лелеял в детстве.

И сейчас Кай терял отца во второй раз, но теперь он проживал эту потерю во всей её мучительной глубине. Его жизнь крошилась на мелкие осколки.

Белое пламя в темноте стало бледнее, тусклее и, наконец, совсем потухло, оставив после себя привычные расплывчатые очертания предметов. В груди Кая невыносимо болело, глаза жгло огнем. Больше всего на свете он хотел сейчас броситься к Кастору и держать его в своих руках, отдать ему часть, половину или всю, всю свою жизненную энергию – столько, сколько потребовалось бы, чтобы та искра, которую называют жизнью, не покинула этого человека. Но ноги Кая приросли к шершавому асфальту, он стоял, полностью скрытый тенями и тьмой, и мог только беспомощно наблюдать.

Кай слышал тихий глухой стук, с которым Кастор упал на колени, а затем повалился на землю лицом вниз. Все тело Кая пробила дрожь от этого ужасного звука. И он сам рухнул на колени одновременно с наставником, словно они были одним неделимым целым. Он слышал, как пошевелилась девушка. Слышал, как она с опаской приблизилась к его учителю и опустилась рядом с ним на колени. Слышал её заплетающийся голос, произносящий какие-то слова – но в них не было смысла, Кай не понимал их, не мог понять. Ничто больше не имело смысла.

Кай снова вздрогнул, когда почувствовал движение девушки, резкое и неожиданное после оцепенения, в котором она пребывала еще секунду назад. Какая-то отстраненная часть его сознания поняла, что она делает. Кай читал об этих приемах: она пыталась реанимировать его наставника. Он подумал о том, что эта девушка, случайная встречная, после атаки брида, катахари, а затем и самого Кастора – ведь передача не могла показаться ей ничем иным, как покушением на её жизнь – сейчас, несмотря ни на что, тоже пыталась удержать эту искру в незнакомом человеке. Мысль пришла и исчезла, не оставив следа. Кай не способен был сейчас думать. Мотивы девушки не интересовали его, пока её действия имели хотя бы самый мизерный шанс на успех. На одну обжигающую секунду Кай позволил себе надеяться, что её усилия помогут, что свершится чудо.

Он слушал стук сердца Кастора, звук, ставший его убежищем, его гаванью посреди штормового океана.

Удар.

“Ты не научишься контролировать демона, пока не научишься контролировать себя”.

Удар.

“Ты можешь превратить свою слабость в силу. Да, ты больше не увидишь солнца. Но это значит лишь то, что оно не сможет тебя ослепить”.

Удар.

“Мне уже не нужен был правильный или легкий ученик”.

Уда…

“…так уж получилось, что мне стал нужен именно ты”.

Кай слышал дыхание девушки, слышал запинающиеся удары её сердца, слышал шепот воды, текущей по сточным трубам и возню крыс в канализации, но сильнее всего он слышал тишину. Оглушительную, окончательную, страшную тишину там, где раньше был стук сердца его наставника. Его убежище от шторма пошло ко дну под ударами волн.

Он не мог осознать это, уложить это знание в своей голове. Он до боли вглядывался во тьму, но отчетливо видел только сгорбленный от усталости силуэт женщины. Кастор растворялся во тьме, навсегда. Навсегда. Глаза пекло нещадно и Кай на миг подумал, что демон проснулся, что это кровь течет по его щекам. Но это была не кровь. Из его глаз катились слезы, первые слезы за очень, очень, очень долгое время.

Кай все еще был будто в трансе, когда услышал сирены. В следующий миг он понял, что девушка поднялась и неверными шагами движется в его сторону. Она никак не могла заметить меня, тупо подумал Кай. Жалобный стон откуда-то сбоку тут же поставил все на свои места: неподалеку все так же лежал мужчина, о котором все успели забыть в вихре событий, и женщина шла к нему.

- Встать. – едва слышно прошептал Кай самому себе. Привычный приказ, произнесенный собственным (не таким, не таким!) голосом, казался чужим и бессмысленным.