Жить втроем, или Если любимый ушел к другому

— Где? На работе? — ехидно спросила я.     

— В ресторане.    

— С кем?    

— С партнерами по бизнесу.    

  В этот момент  Пашка  повернул  голову  в  мою  сторону  и  раздраженно спросил:     

— Послушай, у тебя все? Допрос  закончился?  Ты  что  за  мной  хвостом ходишь? Я могу руки спокойно помыть?     

— Конечно, можешь, — окончательно растерялась я.     

— Тогда что ты стоишь?     

— Мне уйти?     

— Будь так любезна, закрой дверь с той стороны.  Ты  не  представляешь, как я буду тебе благодарен. Если я сейчас на унитаз  сяду,  ты  тоже  будешь смотреть на меня все тем же взглядом и доставать теми же вопросами?    

— Извини, — только и смогла сказать я, но все же перед тем,  как  выйти из ванной комнаты, не выдержала и грустно произнесла: — Просто я думала,  ты голодным придешь. В холодильнике заливное из рыбки. Я сама делала.     

— Послушай, я же тебе сказал, что не голоден.     

Паша произнес эту фразу с таким раздражением, что я  тут  же  вышла  из ванной, достала из кармана халата носовой платок и смахнула слезы. Дошла  до середины комнаты, затем развернулась и уже более уверенным  шагом  вернулась обратно, распахнув дверь нараспашку. Пашка сидел на унитазе, держал в  руках газету и смотрел на меня изумленным взглядом:     

— Послушай, дорогой мой муженек! Я не знаю, с какой бабой ты  путаешься в последнее время, но какой бы она ни была,  запомни  -  я  лучше!  Я  лучше ее!!! — прокричала я истеричным голосом и, увидев,  что  ошалевший  от  моей дерзости муж уронил газету на пол, процедила сквозь зубы:     

— Смотри, с унитаза не упади, а то  дерьмом,  которое  из  тебя  лезет, стены запачкаешь.     

Громко хлопнув дверью, я увидела в дверях детской комнаты перепуганного ребенка и, вытирая слезы, бросилась прямо к нему:     

— Зайчик, а ты что проснулся?     

— Я пить хочу, — сонно сказал наш трехлетний сынок и тут же спросил:  — А ты что кричишь?     

— Я не кричу. Зайчик, тебе просто что-то приснилось.     

Побежав на кухню, я принесла кружку воды, напоила ребенка и уложила его спать. Сев рядом на кровать,  я  поцеловала  его  в  теплую  пухлую  щеку  и прошептала:     

— Постарайся заснуть. Я тебя очень люблю.     

— Я тоже тебя люблю. А папа дома?     

— Дома.     

— Передай ему, что я его тоже очень сильно люблю.

— Обязательно передам.               

ГЛАВА 2

Этой ночью Пашка лег спать отдельно. Он постелил себе на диване в зале. Я лежала одна в нашей спальне и чувствовала, что медленно схожу с ума от боли и неизвестности.

Я почему-то думала о том времени, когда сводила Пашку с ума. Наши первые ночи были сотканы из шепота, вздохов, поцелуев, нежных слов и необъяснимой страсти. Больше всего Пашке нравилось наблюдать, как я ем виноград. Я держала в руке веточку винограда и губами кокетливо срывала с него ягодки. Нежно облизывая языком свои губы, я пристально смотрела в глаза любимому мужчине.

Да уж, было время! Было и прошло. Я все так же люблю этого человека, но теперь он равнодушен к моим чувствам. С каждым днем я все больше и больше чувствую себя использованной вещью, а временами даже жалким и никому не нужным ничтожеством. Я не могу и не хочу так больше жить, и при этом я не умею защитить свою душу от боли.

Я хорошо понимаю, что пройдет совсем немного времени и Пашка наконец сообщит мне, что в его жизни появилась другая. Я этого жду и очень сильно боюсь. Я не знаю, как смогу дальше жить с этим. Мне кажется, что для меня это будет удар, после которого я вряд ли смогу оправиться. Он просто устанет меня жалеть и поймет, что жалость унижает не только меня, но и его.

Моя мать всегда говорила мне о том, что нельзя допускать душевного срастания с мужчиной, иначе потом будет очень больно. Но я допустила. Допустила, потому что по-другому не умею. Я привыкла отдавать себя всю, без остатка, и этого же жду от других. Я настолько привыкла к Пашке, что уже не представляю себя рядом с другим мужчиной. С Пашкой я всегда ощущала уверенность и собственную полноценность. Без него у меня не будет ни того, ни другого.

Встав с кровати, я решила пойти в зал, сесть рядом с Пашкой и совершенно спокойно, без слез, истерик и ругани поговорить о том, как нам жить дальше.

— Паша, ты спишь?

Поправив ночную рубашку, я наклонилась над мужем и поняла, что он спит. Паша лежал с открытым ртом и слегка похрапывал.

— Паша, — позвала я его еще раз и пришла к выводу, что лучше его не будить. Мужчины не любят, когда бесцеремонно прерывают их сон. Можно нарваться на неприятности.

Накрыв Пашку пледом, я хотела было вернуться в спальню, но замерла, остановив свой взгляд на мобильном телефоне моего мужа, который лежал на журнальном столике. Я никогда не была сторонницей того, чтобы просматривать телефон близкого человека на предмет его звонков и сообщений, но сейчас отчетливо понимала, что в данный момент я не могу себе в этом отказать. Я просто сгорала от любопытства. Осторожно взяв телефон в руки, я зашла в спальню и плотно закрыла за собой дверь.

Пока мой муж спал, ему пришло две эсэмэски. Открыв первую, я принялась ее читать и ощутила, как у меня на лбу выступила холодная испарина.