Житие Дон Кихота и Санчо по Мигелю де Сервантесу Сааведре, объяснённое и комментированное Мигелем де Унамуно

13 Фицморис–Келли, завершая свою выдающуюся «Историю испанской литературы» °° если таковых перемен не произойдет». — Джеймс Фицморис–Келли (Fitzmau- rice‑Kelly, 1875—1923) — английский писатель и филолог–испанист, автор биографии Сервантеса («Miguel de Cervantes Saavedra: A biographical, literary and historical study», 1892), предисловия и комментариев к «Дон Кихоту» (London, 1896). Унамуно цитирует его «Историю испанской литературы», впервые опубликованную в 1898 г. (рус. пер. 1923) (см.: Fitzmaurice‑Kelly J. A History of Spanish Literature. London, 1898. P. 398). Рамон Менендес Пидаль (Menendez Pidal, 1869—1968) — испанский филолог и исто- рик–медиевист. Академик, президент Королевской испанской академии.

14 …вытеснили Сальвадора Руэду, Маркину, Бароху °° а еще Хименеса, Мартинеса Руиса (Асорина), Валье–Инклана, Бенавенте и им подобных. — В 1905 г. Унамуно с большой долей точности перечисляет поэтов, писателей и драматургов, которые, наряду с самим Унамуно, войдут в историю испанской литературы начала—первой половины XX в.: Сальвадор Руэда (Rueda, 1857—1933), Хуан Рамон Хименес (Jimenez, 1881—1958) — поэты–модернисты; Эдуардо Маркина (Marquina, 1879—1946) — поэт, драматург, литературный критик; Хасинто Бенавенте и Мартинес (Benavente у Martinez, 1866—1954) —драматург, лауреат Нобелевской премии (1922); классиками испанской романистики станут Пио Бароха и Несси (Baroja у Nessi, 1872—1956), Хуан Мартинес Руис (псевд. — Асорин (Azorin), 1837—1967), Рамон дель Валье–Инклан (Valle‑Inclan, 1869—1936). Не назван, пожалуй, лишь поэт Антонио Мачадо и Руис (Machado у Ruiz, 1875—1939), один из самых значительных представителей «поколения 98 года».

15 …эрудиция °° как довелось мне писать в «Житии Дон Кихота и Санчо», опиум, усыпляющий духовное беспокойство. — Унамуно писал в главе LXVII части второй «Жития»: «…до нынешнего нашего упадка довела нас боязнь мыслить. Боязнь приступить к решению вечных проблем, боязнь поглубже заглянуть в сердце, боязнь извлечь наружу тайные тревоги, скрытые в вечных глубинах. Боязнь эта приводит к тому, что многие подменяют умственную активность эрудицией, усыпляющей духовную обеспокоенность либо дающей пищу духовной лени; нечто вроде игры в шахматы» (см.: наст. изд. С. 205).