Читаем Житие мое 2003 полностью

И вот алчная я превозмогла природную лень и экипировалась для дальнего похода в НЕЗНАКОМЫЙ ЛЕС. То есть облачилась во все черное, чтобы успешнее маскироваться от теоретических маньяков, которыми, по слухами, НЕЗНАКОМЫЕ ЛЕСА кишмя кишат еще хуже грибов. На голову, в которую я не только ем, но и ею гляжу, куда косить, я нацепила черный платочек, а поверх — ярко-красную кепку, и, по определению мужа, стала похожа на "полицая, ограбившего старушку". Уж не знаю, почему я вызвала у него эту ассоциацию, но вид у меня на самом деле был ОЧЕНЬ НАСТОРАЖИВАЮИЩИЙ. Прям как у американского шпиона, заброшенного в глухие белорусские леса под прикрытием ушанки, тулупа и валенок, призванных скрыть его ненашенскую сущность. Довершали сей натюрморД мои запасные, походные, очки — жуткое, частично обмотанное изолентой убоище, какое любят носить близорукие старушки.

Экипировавшись десятилитровым ведром и столовым ножом из нержавеющей стали длиной 25 см (складной ножик я, ессно, забыла дома), я под покровом забора просочилась к лесу и исчезла в его темных недрах.

Честно говоря, лес был не такой уж НЕЗНАКОМЫЙ. То есть мы вежливо раскланивались при встрече, но дальше опушки дело не шло. А теперь пошло, и очень быстрым шагом, по КРАЙНЕ ПОДОЗРИТЕЛЬНОЙ дороге. С одной ее стороны росли зловеще скрипящие елки, с другой — зловеще скрипящие елки и малинник. Сверху издавались звуки непонятного, но, несомненно, НЕХОРОШЕГО происхождения типа "карр-карр". Солнцем и не пахло, пахло сыростью, склепом и гниением.

Как ни странно, настроение у меня было как нельзя более ведьминское, то есть всю эту мрачно-уныло-зловонную гамму я воспринимала весьма благосклонно и бестрепетно чапала вперед в своих разваливающихся кроссовках, выписывая зигзаги поперек ПОДОЗРИТЕЛЬНОЙ дороги и кося все, что подвернется. Подворачивалось редко, но помногу, так что вскоре ведро наполнилось с верхом. Изредка навстречу попадались другие грибники, но, разглядев конкурентку, торопились слиться с флорой и сменить дислокацию.

Лес все не кончался, и это потихЭнЭчку начинало меня беспокоить. Я твердо помнила, что со стороны дач леса хватало в лучшем случае минуть на 30. А тут я нарезаю километры, как столовский повар — батон колбасы, а он все не кончается и не кончается!!!

Впрочем, паниковать еще было рано, ибо с ПОДОЗРИТЕЛЬНОЙ дороги я не сворачивала и, логично рассуждая, должна была по ней благополучно вернуться на родную опушку.

Ха! Вы меня не знаете!

Я отошла от нее буквально на метр, а вернувшись, дорогу на прежнем месте не застала!!!

Вот!!! Не зря она мне сразу НЕ ПОНРАВИЛАСЬ!!!

Лес зашумел и заскрипел еще зловещей. Вдалеке даже послышались какие-то унылые подвывания непонятного происхождения. Желания это самое происхожение выяснить они у меня что-то не вызвали.

Не поддаваясь панике (в смысле, не начиная бегать восьмеркой вокруг двух стволов, истошно вопя: "Ау! Люди!!! Спасите меня!!!"), я сделал еше один дорогопоисковый заход и действительно ее нашла, но, как вскоре выяснилось, не ту, ибо она коварно завела меня в заросли густого малинника и сделала ручкой.

За следующий час я выяснила: а) лес простирается во все четыре стороны с энтузиазмом сибирской тайги. б) посреди тайги проходит проселочная, тщательно высыпанная песком дорога, причем я точно знала, что наш лес стоит ПОСРЕДИ ВСПАХАННОГО ПОЛЯ и подъехать к нему на машине невозможно.

В конце концов у меня появилось жуткое подозрение, что меня забросило в какой-нибудь параллельный мир, и вскоре я непременно наткнусь на конный разъезд эльфов или пеший разлет вампиров.

Вскоре действительно пахнуло жильем, то есть навозом и силосом, и я очутилась на краю леса, он же край раздольных колхозных полей. Унылые подвывания оказались шумом двигателей далеких тракторов. Дач в пределах видимости не наблюдалось. Эльфов и вампиров тоже. Догонять пашущий трактор и слезно умолять водителя подвезти меня до Минска что-то не хотелось…

Тем временем начало темнеть. Я немножко попаниковала громкими нехорошими словами и уселась на ведро, мрачно представляя, как папа и муж, не дождавшись меня… нет, не вызывают бригаду спасателей, хуже — съедают все привезенные с собой котлеты и выпивают кофе из термоса!!!

Рот наполнился слюной. Чтобы она не пропадала зря, я выудила из ведра наименее неаппетитный гриб и храбро укусила его за шляпку.

В этот момент из-за угла… тьфу, из-за куста вынырнула старушка в форме грибника, то есть такой же ходячий кошмар, как и я, только без кепки. Пару секунд мы в ужасе таращились друг на друга, отказываясь признавать в ЭТОМ собрата по грибному разуму. Бабка, за свою долгую жизнь видевшая и не такое, оклемалась первой и заискивающе поинтересовалась:

— Деточка, ты не знаешь где тут КОЛХОЗНОЕ ПОЛЕ?! А то куда ни пойду — ДАЧИ, ДАЧИ…

Я чуть не прослезилась:

— Бабушка!!! Давайте махнемся — я вам ПОЛЕ, а вы мне ДАЧИ?!!!

И мы радостно указали друг другу дорогу в светлое будущее.

…Не знаю, нашла ли бабка поле, или так и бродит, постепенно дичая, по нашему лесу, но, судя по этому постингу, дачи я нашла!!!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кланы Америки
Кланы Америки

Геополитическая оперативная аналитика Константина Черемных отличается документальной насыщенностью и глубиной. Ведущий аналитик известного в России «Избор-ского клуба» считает, что сейчас происходит самоликвидация мирового авторитета США в результате конфликта американских кланов — «групп по интересам», расползания «скреп» стратегического аппарата Америки, а также яростного сопротивления «цивилизаций-мишеней».Анализируя этот процесс, динамично разворачивающийся на пространстве от Гонконга до Украины, от Каспия до Карибского региона, автор выстраивает неутешительный прогноз: продолжая катиться по дороге, описывающей нисходящую спираль, мир, после изнурительных кампаний в Сирии, а затем в Ливии, скатится — если сильные мира сего не спохватятся — к третьей и последней мировой войне, для которой в сердце Центразии — Афганистане — готовится поле боя.

Константин Анатольевич Черемных

Публицистика
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Былое и думы
Былое и думы

Писатель, мыслитель, революционер, ученый, публицист, основатель русского бесцензурного книгопечатания, родоначальник политической эмиграции в России Александр Иванович Герцен (Искандер) почти шестнадцать лет работал над своим главным произведением – автобиографическим романом «Былое и думы». Сам автор называл эту книгу исповедью, «по поводу которой собрались… там-сям остановленные мысли из дум». Но в действительности, Герцен, проявив художественное дарование, глубину мысли, тонкий психологический анализ, создал настоящую энциклопедию, отражающую быт, нравы, общественную, литературную и политическую жизнь России середины ХIХ века.Роман «Былое и думы» – зеркало жизни человека и общества, – признан шедевром мировой мемуарной литературы.В книгу вошли избранные главы из романа.

Александр Иванович Герцен , Владимир Львович Гопман

Биографии и Мемуары / Публицистика / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза