Житие Сергия Радонежского

Многащи бо, яко же рѣхом, в нощи без сна прѣбываше святыи и молитву творяше и не тъкмо о себѣ едином, но и оже с ним братиамъ живущим. Тако же ему по обычаю молящуся в нощи, и абие внезапу глас бысть к нему, глаголя: «Сергие!». Он же удивлься необычному званию в нощи, не хотѣ изыти от келиа, но сътворь прѣждемолитву и откры келии оконце, хотя увѣдѣти, что гласъ бывшии. И абие зрит видение чюдно и неудобь сказанно: свѣт бо велии явися с небесе, яко всеи нощнѣи тмѣ отгнанѣ бывши, и толицѣм свѣтом нощь она просвѣщенна бысть, яко и дневныи свѣтъ прѣвъсходити свѣтлостию. Възгласи же второе, глаголя: «Сергие, молишися о своих чядех и Богъ моление твое исплъни, смотри же ясно инок множьства на твое имя съшедшихся». Тъи же святыи, възрев, и видит множьство птиць красных прилетѣвших и не токмо внутрь монастыра, но округ монастыра, пения же ихъ и гласи различни. И гласъ слышашеся ему, глаголющь: «им же образом видѣлъ еси птицы крилатые, множьство ихъ безчисленое, тако умножиться стадо инок твоих, и по тебе не оскудѣют, аще въсхотят стопам твоим послѣдовати». Святы же Сергие дивляшеся оноа неизреченныа свѣтлости страшнаго видениа, съобещника же и свидетеля устроити въсхоѣтѣ, възглашает прѣдреченнаго Симона двоичи или трикраты. Симон же зѣло имѣа трѣзвѣние и абие въскочи и пришед къ святому, не бяше бо далече келиа от преподобнаго. Симон же не все видѣ, но чясть нѣкую видѣниа оного, иже и подивися. Святы же Сергие исповеда ему видѣние, и бяху убо радующеся купно душею и тѣлом, славяще Бога, творящаго дивнаа и преславнаа.

Пакы от чюда в чюдо и от силы в силу прѣводит нас святыи великыи Сергие, толико бо, рече, дасться ему даръ, яко по вся дни, егда божествную службу съвръшаше, явльнно видѣшя и аггели съслужаща ему, не бо тъи единъ видяше, но случися и ученику его видѣти Исаакиу.

Нѣкогда бо, рече, въ единъ от днии служащу святому Сергию с Стефаном братом своим и с Феодором, сыномъ брата его, божественую службу. Исаакие же приник малыми дверьци, видѣ же с ними нѣкоего священника неѣзнаема и цветяше образа его красота. Приступи же, глагола отцу своему Макариу: «не трие ли их служят въ олтари и откуду четврътыи обрѣтеся». Макарии же отвѣща: «И азъ, чадо, видѣвъ его, недоумѣюся, откуду бысть, но яко мню, съ князем приехавша. Бѣ бо тогда пришел князь Володимир в монастырь, и надѣахуся, яко съ князем приеха[465]. Начаста же и опасно сматрати его, хотяще извѣстно увѣдѣти. И яко же бысть пръвы вход, и тъи изыде с ними въ слѣд ихъ. И егда бысть близ ихъ, видешя лице их свѣтящеся, яко солнце, яко не могущим зрѣти на нь. Въпросишя же нѣкоего от боляръ княжих, глаголюще: «имат ли попа князь с нимъ приехавша?». Они же рѣшя: «ни, но въ граде остася нѣкоего ради исправлениа». И тако помышляху в себѣ аггела Божиа быти. Въпросишя же и Сергиа, глаголюще: «скажи нам, отче святыи, Господа ради, кыи есть священник незнаемыи нами, служивыи с тобою?». Святыи же хотя утаити, рече: «Стефанъ и Феодоѣръ служишя съ мною, иного же азъ не знаю служаща с нами». Они же и крѣпляхуся и четврътаго быти, глаголюще ему: «Господа ради, отче честныи, не скрыи от нас, но яви намъ, яко да ясно разумѣем». Он же рече: «его же видесте — аггелъ Господень есть, и не токмо днесь, но и по вся дни служит с нами, но благословенъ Богъ, иже тако изволивыи явити вам таину сиу». И тако обще благодарение вздаваху Богу.