Житие святого Лупо (СИ)

  В глазах посветлело. Я сел на кровати, вспоминая, что было. Сны я редко вижу, а если и вижу, то всегда воюю. Вот и здесь араб-преследователь целился в меня из пистолета, судя по всему Glock-17. А Лупо кричал, что надо убегать, и прыгал в реку. Река была сибирская, северная, холодная, да ещё с порогами.

  А почему бы мне не сходить с утречка на море? Я быстренько переоделся в номере и побежал на пляж. А когда нырнул, то понял, какое правильное решение принял. Вода была, не скажу тёплая или какая ещё. Она была уютная! В ней хотелось остаться жить. Я отплыл от берега, лёг на воду и стал созерцать. Может даже задремал. Когда вернулся в реальность, то понял, что волны мягко подталкивают меня к берегу.

   ЛУПО

  Волны ткнули его мордой в песок на излучине реки. Голова трещала, правое ухо не слышало, так как в него с головы натекла кровь, да так там и засохла. Селянин среди дня спешил, не добивал, просто спихнул после удара в воду. Надеялся, что удар достаточно силён, а жертва, если и жива, то сама нахлебается воды, да и потонет. Лупо, плохо соображая, кто он, где он, полез наверх по склону. Цеплялся за стебли растений, вырывал их, соскальзывал. Когда сознание немного прояснилось, хотя боль только усилилась, оказалось, что он всё ещё у самого берега реки. И вдруг закатному лучу солнца подмигнул из травы золотой! Нет, серебряный кремонский полгроссо. Но не один, рядом ещё парочка! Не видел Лупо прошлого, а то бы узнал, что обронил эти деньги два дня назад проезжий купец. Спустился он вечером к реке умыться и напиться после жаркого дня, поскользнулся. Деньги из кошеля и выскочили.

  - Хороший день сегодня! Благодарю тебя, святой Зама! - воскликнул обрадованный страдалец, уже и забывший, что его сегодня чуть не убили.

  До города добежал, когда уже солнце за горизонт зашло. Стражники тянули на себя тяжёлые створки ворот, но наш пронырливый путешественник успел проскочить. В таверне принесли вина в глиняной кружке, дали толстый кусок просяного хлеба, миску с кресс-салатом, редиской, пастернаком и морковью, смешанными и сбрызнутыми оливковым маслом, а также густой суп в другой миске. Ел жадно, быстро, жевал мало, так глотал. Грубую деревянную ложку сжимал в правой руке, отставляя указательный палец. Этим пальцем Лупо периодически ковырял в носу, после чего облизывал и ложку, и палец. Левой рукой хватал и запихивал в рот овощи. При этом с удовольствием время от времени чесал себя: ложкой спину за шиворотом, а левой рукой ноги под рясой.

  Когда за его столом появился собеседник, монах и не понял. Но парень был весёлый, разговорчивый. Сыпал прибаутками: "Не вини собак, что хозяин - дурак"; "Петух стар, но каков навар"; "Мужик не дож, не знает как сыр с грушами хорош" и много другого ещё. Лупо аж заслушался с пальцем в носу. А потом палец вынул и говорит:

  - Вона как! А ведь герцога вашего убьют послезавтра.

  Обрадованный балагур вскочил на лавку и как заорёт радостно:

  - Именем герцога нашего Сиджимондо арест! Всем оказывать содействие!

  Ну, половина народу, ясное дело, ломанулись во все окна, в дверь. Самый хитрый хотел сквозь кухню проскочить, но его там оглушили и обобрали ушлые поварята.

  - Так ты из тайной герцогской охраны! - завопил бедный Лупо.

  Он стал неловко отмахиваться руками, что было воспринято как сопротивление. Парень вытащил из кладок одежды тесак и рубанул. Лупо потом говорил, что это ничего. Рабу в Гефсиманском саду тоже пол-уха оттяпали. А ещё потом он говорил, что даже и отросло всё.

   ВЛАДИМИР

  Чтение я чередовал с поисками в интернете подробностей о житии Лупо. На одном форуме, где общались одержимые судьбами итальянских святых, информации было всякой много. Там мне удалось найти немного и про интересующую меня персону. Так вот, когда конгрегация обрядов рассматривала документы Лупо, и возникли сомнения, епископ Иероним, тихо дремавший у камина, вдруг проснулся и сказал:

  - Но он же ухо отрастил кому-то.

  Поправить почтенного отца церкви не решились, и Лупо был беатифицирован, т.е. причислен к лику блаженных. А уж когда время подошло, то перевели и в святые. Тем более что тогда заслуги его уже никто не мог оспаривать.

   ЛУПО