Житие святого Северина

Но Теодерих был не тигром, а именно человеком, обречённым носить шкуру зверя и ходить по тропе хищников. Шкура и повадки стали тигриными, — это правда, но ведь он не вернул Италию под власть империи, на что та надеялась. Он предложил ей крепкую дружбу, соглашаясь даже на примат империи в документах, но не на практике. Возникло Остготское королевство, включившее в себя часть Иллирии, Паннонию, Италию, Внутренний Норик и часть Прованса. Среди варварских государств того времени оно имело безусловный авторитет — даже зверь и убийца Хлодвиг, рядом с которым и Аэций показался бы ангелом в белых ризах, признавал безоговорочно авторитет Теодериха. Великий Гот — как его стали тогда называть — очень многому успел научиться в империи и от многого отвратиться намертво. Поэтому вся его жизнь после захвата Италии подчинялась одному — обеспечению мирного сосуществованию остготов с местным населением. Оно ни в чём не было ущемлено материально — остготы получили земли воинов Одоакра, уже выпавшие из италийской собственности. Оно получило возможность самоуправляться; молиться согласно своей догме мог каждый, не только кафолик. Это право получили и монофизиты, и ариане, и несториане, и самаритяне, даже иудеи и манихеи. Однажды была попытка оскорбить иудеев — и была пресечена самым решительным образом, это христианином-то, пусть и арианской догмы! Боюсь, что в душе Теодерих, как и Северин, а о присутствующих умолчу, в Бога не верил, а для него, за спиной которого не было тысячелетия накопления знаний, не унаследовавшего эти знания, это было куда болезненней. Кстати, время таких наследников древних знаний уходит безнадёжно. То, что делаю я, что делают подобные мне — капля в море. А твоя библиотека — переживёт ли тебя? Подумай и прими меры...

Вернусь к Теодериху. Его миролюбие и веротерпимость привели к тому, что в Италию стали стекаться гонимые за свою веру люди со всего Средиземноморья. И люди эти были сильные и деятельные — гораздо проще принять мученический венец, не отойдя ни на шаг от родного очага, чем сорваться в неизвестность. Но ведь и готы с гепидами некогда покинули родную Скандзу тоже не все — среди сорвавшихся с места были самые удалые головы, потому-то они и перевернули всё на своём пути к Понту, сшибли и погнали в неизвестность десятки племён. Теодерих как-то сказал мне, что умышленно принимает именно таких беглецов. От римлян, сказал он, осталась зола. Я, Боэций, иные вроде нас — люди-угли, а не люди-зола, но сколько нас таких было и сколько сейчас есть? А страна без таких «углей» не выживет… И в какой-то степени он был прав: хозяйство страны расцвело, налоги были куда меньше, чем во времена империи, но казна королевства была полна. И главная в том заслуга — новых поселенцев. У них рабов почти не было, но они рвались от натуги, создавая родину для детей под властью мудрого владыки. А я ему помогал, как мог. До поры помогал и Боэций... Но если бы люди верили сами!.. Церковь... Проклятое слово!.. Обязательно им надо лезть в души людские и заражать их грязью своей грызни за власть. А тебе суждено быть в этой клоаке. Северину было куда легче... Да, надо закончить и о Северине. Если основная масса норикцев сразу проследовала в земли меж Римом и Неаполем, то самые мощи Северина на всё время военных действий застряли в крепости Монс Фелетер, уже тогда приобретя известность исцелением многих, с искренней верой шедших за помощью. После окончания войны, с разрешения папы Геласия, но по инициативе некой знатной италийки Барбарии, они были переправлены в ту самую Лукуллову виллу, ныне более известную как Лукулланский замок, где кончил свои короткие дни мальчик Ромул Августул, последний император Римский. Там был сооружён мавзолей-гробница и рядом по сей день существует и монастырь святого Северина. Ты там бывал?

— Всё собирался, да время не слишком подходящее. Так и не побывал.