Жития русских святых: В 2 т. Том второй: Сентябрь-февраль

Поляки осаждали Лавру с 23 сентября 1608 года по 12 января 1610 года. 30 тысяч против 2 тысяч защитников. Иноверцы хотели разорить дом Пресвятой Троицы, поляки и литовцы проливали кровь православных. В это время трижды в видении Косме Минину преподобный повелел собирать казну, преподобный являлся казакам и укорял их за измену. Многие оставляли лагерь и уходили домой. Посылал трех учеников — Михея, Варфоломея и Наума — в Москву на слепых лошадях совершать молебствия. И совершилось чудо: слепые лошади сами принесли своих седоков в столицу. По молитвам преподобного Сергия в житницах не уменьшалась рожь. Всемогущий Господь спас и сохранил Русь и Православие. Архиепископ Арсений Эласонский, томившийся в плену в Москве, находящийся в сильном недуге, стал вестником небесного милосердия к России. Однажды в глухую полночь келлия больного святителя вдруг осветилась необыкновенным лучезарным светом, и он увидел пред собой преподобного Сергия, Радонежского чудотворца. «Арсений, — сказал явившийся преподобный болящему, — ваши и наши молитвы услышаны: предстательством Богоматери суд Божий об отечестве преложен на милость и завтра же Москва будет в руках России и Россия будет спасена». 22 октября считается днем избавления Москвы, и была встреча Владимирской иконы, которую нес из Кремля архиепископ Арсений.

В декабрьской книжке «Душеполезного чтения» за 1910 год помещено народное предание 1812 года, распространенное особенно в бывшей Ярославской губернии под заглавием «Видение Наполеона». В нем рассказывается такое происшествие. Заняв Москву, Наполеон, как-то попробовав русского сбитня, который сварил мастер своего дела старик ярославец, приказал ему прийти со сбитнем и на следующий день. Его должен был сопровождать француз-приказчик из французской лавки с Кузнецкого моста, поступивший переводчиком во французскую армию. В рассказе он называется кургузым. «… Сбитенщик и кургузый дошли до Кремля. Ярославец уже приготовился по-вчерашнему потчевать Наполеона и его свиту, но императору было не до сбитня. Он взволнованный ходил по царской площади. Его лицо подергивалось судорогами, кулаки крепко сжимались. Свита казалась растерянной. Что-то произошло. «Но я видел. я видел войско и странного полководца», — ни к кому не обращаясь, говорил император французов настойчиво и с раздражением. Свита изумлялась, но не тому, что Наполеон видел, а тому, что она не видела ни войска, ни странного полководца. Просто у императора воображение болезненно расстроилось. Опустелая, похожая на кладбище, пылающая Москва, недостаток во всем и страх за будущее довели вождя до того, что он поддался обману зрения и чувств. Надо, чтобы доктора обратили внимание на это и употребили все средства: верховный вождь должен быть бодр и здоров. Между тем вот что произошло.

Наполеон захотел полюбоваться окрестностями Москвы и поднялся на колокольню Ивана Великого. солнце грянуло с небес. Бонапарт направил взор в сторону Воробьевых гор и вдруг встрепенулся, дрогнул и обратился к приближенным голосом, в котором чувствовался испуг. «Вы видите, там, на юго-западе движется армия! И с двух сторон подходят великие армии! Это русские!» — «Ваше величество, мы не видим там никаких армий». Наполеон топнул ногой о деревянный помост. «Три армии. да, да! Они еще далеко, но они приближаются и будут в Москве. Да, да, скоро будут». Он трепетал, стучал зубами и порывисто говорил: «Три великих армии! Три! Три!... Как вы не видите?.. Кажется, они не идут по земле, а несутся по воздуху, как Ангелы или демоны. И впереди — вождь. Вы видите вождя? Вы видите вождя?» — «Ваше величество, мы не видим вождя». «Проклятие!» — потрясая кулаками, простонал Наполеон и стал торопливо спускаться по лестнице. Бледный, он рассеянно и злобно повторял: «Но я видел, я видел их. И этот предводитель весь в черном. Монах? Седые волосы, седая борода, с крестом в руках. Он осенил войско крестом. Это необычайно! Что это? Кто этот черный вождь?»