Жюль Верн

Наконец «Гальбрану» удается обогнуть полосу сплошных льдов и выйти в свободное ото льда море, открытое Уэдделем. Оставалось проверить, как далеко простирается этот свободный проход. Сегодня никто не сомневается, что он упирается в Антарктический континент, но в ту пору предполагали, что континент этот состоит из двух частей, разделенных широким морским рукавом. По вполне понятным причинам такая гипотеза допустима в фантастическом рассказе, который является продолжением еще более странного романа Эдгара По.

Немыслимо было считать путешествие Пима действительным фактом, да к тому же еще переносить в реальный, осязаемый мир фантазии американского поэта. Капитан «Джейн» достиг 81°41' южной широты, что само по себе было уже подвигом, а дальше неистовое воображение По просто не знает удержу.

По мере того как «Джейн» приближается к Антарктике, температура повышается, а это свидетельствует о том, что мы все более углубляемся в парадоксальный мир.

Остров Тсалал, на который высадились герои По, таит немало сюрпризов. Стремиться понять их — напрасный труд: смысл их как раз в том, чтобы сбить с толку читателя и перенести его в сверхъестественный мир невероятного. Единственный бесспорный факт этого странного повествования — настойчивое противопоставление черного и белого цветов. Туземцы, эти «новые люди», как говорится в романе По, с черными зубами и сами черные как смоль панически боятся всего белого. Жизнь их состоит из всего черного, их окружают только черные животные, это наводит на мысль о том, что белый цвет является для них символом смерти. Поэт не говорит этого прямо, но дает донять, что белое в их глазах олицетворяет холод, лед и снег, которые таят в себе смертельную опасность для их крохотного теплого уголка земли. Совокупность ям на дне глубокой каменной пропасти в общей сложности давала арабское слово, означающее «белое существо», эфиопское слово, означающее «заоблачное существо», и египетское — «южная область». Этим несчастным чернокожим, явившимся, быть может, из далекой Африки, кажется, что на Юге обитает некое страшное белое существо. Этот «белый ужас», который мог послужить причиной истребления белых людей, явившихся на остров черных, занимает центральное место в том фантастическом сновидении, которое владеет поэтическим воображением По.

«Гальбран», в свою очередь, без особых трудностей добирается до острова Тсалал. Во время этого путешествия Джиорлингу чудится во сне незнакомый голос: «Пим… Пим… Бедный Пим!» Голос продолжал шептать: «Пим! Не надо никогда забывать бедного Пима!» Окончательно проснувшийся Джиорлинг уверен, что стал жертвой галлюцинации, он открыл ставень иллюминатора своей каюты: на корме не было никого, кроме Гунта, стоявшего у рулевого колеса и внимательно глядевшего на ноктоуз.

Когда я в первый раз читал эти строки, признаюсь, они произвели на меня сильное впечатление, я погрузился в атмосферу романа американского поэта.

Дневник Джиорлинга не дает никаких разъяснений относительно странного характера острова Тсалал. В результате какого-то страшного потрясения внешний вид острова сильно изменился, так что автор дневника не мог проверить, насколько соответствуют действительности геологические особенности, описанные Пимом в таких расплывчатых выражениях, что не стоило и пытаться найти им объяснение, ибо любое предположение могло бы только разрушить атмосферу таинственности, созданную По.

Па «изрытой, исковерканной почве», которая «была черна и пережжена, точно какие-то вулканические силы выбросили ее из глубины земли на поверхность», исследователи не смогли обнаружить никаких следов: ни зверя, ни человека.

Единственное объяснение, которое пришло им в голову, — это то, что на острове Тсалал произошло землетрясение, которое все уничтожило.

Непобедимый ужас охватил их при виде необъяснимой груды человеческих костей, побелевших от времени. Собачий скелет и ошейник с выгравированными на нем буквами «Тигр — Артур Пим» лишь усложнили загадку, которую им предстояло решить. Да и как совместить очевидную давность происшедшей катастрофы с присутствием на острове Тсалал не далее как семь месяцев назад уцелевших моряков с «Джейн», а ведь об этом свидетельствовала записная книжка Патерсона.

Капитан Гай, поддавшись на уговоры части людей своего экипажа, решает прекратить поиски. И в этот самый момент Гунт произносит слова: «А Пим?… Бедный Пим!…» Вынужденный объясниться, Гунт утверждает, что По никогда не видел Пима, что он только читал его записи, переданные ему Дирком Петерсом. Поэтому вполне возможно, что поэт воспользовался ими, по… по своему усмотрению. Метис расстался с Пимом в тот самый момент, когда его поглотила завеса из пара. Встречное течение прибило льдину с Дирком Петерсом к острову Тсалал. Там он нашел заброшенное суденышко, сильный южный ветер помог ему пройти по свободному ото льдов проходу, так он пересек полярный круг, а потом его подобрало китобойное судно. В конце концов Гунта вынуждают во всем признаться, оказывается, он-то и есть Дирк Петерс!