Живая память. Том 3. [1944-1945]

Новый, 1944 год я встретила с комсомольским билетом в нагрудном кармане гимнастерки. Сибиряк сержант Николай Трофимов обучал меня работе на коммутаторе. Доброе внимание ко мне проявляли сорокалетние «дяди Вани» — Точилкин из Челябинска и Горских. Последний погиб под Секешфехерваром. Меня они называли не иначе как «дочка». За добро платила добром. Освобожденная от тяжелых катушек с кабелем, я нередко сутками не отходила от коммутатора, давая возможность отдохнуть тем, кому приходилось под огнем противника днем и ночью прокладывать и в случае порывов исправлять линию связи.

Мы шли по моей родной Украине. На всю жизнь запомнились выжженные фашистами села. Вместо домов чернели остовы печей с торчащими трубами. Во многих селениях — ни души. И сейчас от таких воспоминаний к горлу подкатывается комок и появляется «гусиная» кожа.

Корсунь-Шевченковский «котел» был первой расплатой за зло, содеянное оккупантами на моей земле. Никогда я не видела такого огромного количества немецкой техники, брошенной в те по-весеннему теплые февральские дни в степи, на непроезжих дорогах, в каждом селении. Настроение было приподнятое. Мы наступали!

Не могу не вспомнить и тех, кого нет с нами, кто навсегда остался лежать в освобожденной земле. Богатырского роста солдат Емельянов во время прокладки линии связи на наблюдательный пункт командира полка был тяжело ранен. Удалось ли его спасти? Осколком снаряда рядом со мной был убит полтавчанин Николай Рудь. А старший лейтенант Зарецкий! Словно и сейчас слышу его красивый голос — Зарецкий частенько пел на привалах и в перерывах между боями. Был он штабным работником, а до войны, говорили, артистом Малого театра в Москве. Погиб во время наступления. Находясь на переднем крае, он с криком «Ура!» первым поднялся в атаку и увлек за собой роту. Задача была выполнена, а замечательного певца не стало.

Помню и нашего комсорга полка Максима Бабинцева и сменившего его после ранения Владимира Дружинина. В расположении штаба их можно было встретить редко. Большую часть времени они проводили в боевых порядках батальонов.

Добрые воспоминания сохранились и о командире полка — энергичном подполковнике Мосиенко, о начальнике штаба майоре Тарасове, о комбатах Суворове и Озерове, о начальнике связи полка капитане Молчанове. Это были требовательные к себе и подчиненным офицеры. И сейчас, по прошествии многих десятков лет, я могу сказать, что все мы — рядовые и младшие командиры — с уважением и любовью относились к ним.

Особо хочется сказать о гордости нашего полка — разведчике Евгении Симонове. Три ордена Славы и столько же орденов Отечественной войны — таковы награды Родины этому мужественному и храброму человеку, с которым мы переписываемся и сейчас. Под стать ему и другой наш разведчик — высокий, статный Никита Якушев. Это они, когда нужен был «язык», уходили ночью за передний край к противнику и возвращались с «добычей».

Вот такие люди окружали меня в трудные годы войны. Многому я научилась у них тогда. Вместе с ними встретила нашу великую Победу. И доныне остались они для меня Учителями.

Григорий Кисунько. Впереди — Одесса

Это было в марте 1944 года. Обращаясь к саперам, капитан Силоминцев, говорил:

— Рядом с нами город Новая Одесса, впереди — водная преграда, река Южный Буг, а за нею — настоящая милая Одесса. Дадим немцу перцу, как давали под Сталинградом и Курском, Днепропетровском и Кривым Рогом…

В сторонке стоял, переминаясь с ноги на ногу, командир роты капитан Сохранов. Он мысленно был уже там, на берегу водной преграды, где ему предстояло обезвредить немецкие мины при ее форсировании. Не выдержав, Сохранов подошел к капитану, шепнул ему: мол, сокращайся, мне бойцы нужны, «горит» боевое задание.

Река Южный Буг у Новой Одессы не широкая, но март припекает в причерноморской степи, река кое-где вышла из берегов, а для саперов это хуже, чем просто широкая река. Враг на том берегу организовал не менее двух линий обороны, просматриваемых с нашей стороны. На этом берегу поставить много мин он вряд ли успел, но все равно надо проверить. Задача усложняется и тем, что часть минного поля могла оказаться залитой водой: поди придумай, как найти и обезвредить подводные невидимые минные подвохи.