Живая планета

Существует немало страшных историй о нападении драконов на людей. И действительно, в прошлом два-три человека, случайно столкнувшиеся с гигантской рептилией, были сильно искусаны и позднее умерли от ран. Можно также не сомневаться, что, набредя на труп человека, погибшего, скажем, от солнечного удара, дракон не станет делать для него исключения, но маловероятно, будто они воспринимают людей как добычу. Когда сидишь в зарослях и наблюдаешь их, ощущения, что на тебя охотятся, не возникает. Дракон чаще всего просто не спускает с вас глаз столько же времени, сколько вы с него, застыв точно истукан. Неподвижность эту лишь изредка нарушает вздох, моргнувший глаз или молниеносное движение раздвоенного желтого языка, которым он пробует насыщенный запахами воздух. Даже когда он грузно поднимается на ноги и направляется в вашу сторону, то словно бы с полным равнодушием проходит мимо.

Вот когда наблюдаешь драконов, собравшихся возле туши, их свирепость и сила проявляются много нагляднее. Крупный дракон без труда может забрать в пасть труп козы и унести его. Если на добычу претендует еще один, они оба вцепляются в тушу и рвут ее дергающимися движениями головы и плеч. Если молодежь неосмотрительно покусится на обед старших, дерзких прогоняют стремительным наскоком. И это не простая угроза: анализ экскрементов показывает, что молодые особи постоянно служат пищей взрослым. Дракон еще и каннибал.

Возможно, одной из причин, почему эти вараны стали гигантами, был их корм. На Комодо нет других крупных хищников, никто другой не охотился на оленей и свиней в зарослях. Представляется вероятным, что предки дракона питались падалью, насекомыми и мелкими зверьками, как прочие вараны и молодые драконы. Но со временем некоторые стали достаточно крупными и сильными, чтобы нападать на травоядных животных, и таким образом открыли для себя источник мяса, который до тех пор оставался нетронутым. В конце концов это превратилось в видовое свойство, и комодский варан развился в самую большую из современных ящериц.

Теперь драконы обитают не только на Комодо, но и на соседних островах Падаре и Ринтдже, а также на западной оконечности большого острова Флорес. Они отличные пловцы и постоянно отправляются через узкие проливы обшаривать островки у берегов Комодо, однако нельзя с уверенностью утверждать, что по упомянутым островам они расселились именно так. Не исключено, что в геологически недавние времена в этой вулканической области произошло опускание суши и большой остров, родина этих варанов, разделился на современные нам малые острова.

Почти все островные виды обитают только на родных клочках суши и нередко служили материалом для сенсационных историй, которые рассказывали по возвращении из экспедиции немногие путешественники, побывавшие там. Именно такому романтическому преувеличению комодский дракон обязан своим названием и репутацией: в начале века, когда мир впервые прослышал о его существовании, он описывался как семиметровое чудовище, то есть его величина удваивалась. А пятьсот лет назад некое островное растение породило совсем уж чудесные небылицы.

В те времена, как и теперь, волны изредка выбрасывали на берега Индийского океана колоссальные орехи, точно два сросшихся кокоса, обычно в плотной волокнистой оболочке, формой напоминающей лодку. Находившие их на берегу арабы относились к ним с большим почтением. Так же, как индийцы и обитатели Юго-Восточной Азии. И никто не знал, как и на каком дереве они растут. Сами орехи ответа не давали, так как все без исключения уже не могли прорасти. Довольно широко утверждалось, что это плоды какого-то подводного дерева, а потому европейцы назвали их коко-де-мер — морской кокос.

Люди с фантазией усматривали в их сдвоенной форме с глубокой ложбинкой посредине сходство с женским телом. Во всяком случае, их считали могучим любовным зельем, и настою на их затвердевшем ядре приписывались магические свойства. Как и скорлупе. Чаши из нее, по поверью, обезвреживали самый сильный яд. А потому эти орехи ценились более чем на вес золота, и по всему Востоку, как и при европейских королевских дворах, их покрывали искусной резьбой и оправляли в драгоценные металлы.