Живая сила. Дневник ликвидатора

Дед возле магазина на лавке сидит. «Дети в Молдавии, а вообще расселяют только в Беларуси… Война…» Вступаем с ним в беседу (не вступить невозможно). По терминологии деда, «теща – поджигатель войны, жонка – то атомна бомба, а дети – колорадские жуки».

После разведки Коля философствует на бронике в холодке: «Немец белоруса не выдавил, так атом добьет».

Рудые

С 0,8 1,2

Ц 0,8 1,2

Ю 1 1,2

В 1 1,4

З 0,8 1,1

В центре – автолавка, хлеб по 5-7 буханок берут.

Стоит кружок людей. Письмо читают: «Як там цьоця Лена? Жива вона чы нець?»

А тетя Лена рядом стоит.

«Померяйте мне щитовидку».

«Да что ж мы можем, тётя, з нашим прибором – и на таком фоне. Ваша щитовидка точно меньше, чем тут фон. Это надо в чистом месте, и специальным прибором мерять…»

Стоит остановиться – люди сразу подходят, окружают броник, расспрашивают: «Что? Как? И что оно будет?»

Мы для них – представители Власти – с «прибором», замеры делаем – «из Центра»… А что мы им можем сказать? Что тут у них уровень игрушечный – в сравнении с нашей нормальной работой? И что для нас эта поездка – просто курорт – ив смысле уровней, и просто на живых людей посмотреть, по селам живым проехаться…

…Счастье наше, что эта была наша первая поездка на «объективный контроль», что мы тогда не понимали еще, что сама наша посылка в село означает – окончательно решается вопрос: выселять село?

И что уровни, которые мы уже намеряли – стабильно больше 0,7 миллирентгена в час, – беспощадно означают: выселение… Счастье наше, что мы в ту первую поездку этого не знали, а просто нормальной жизни, людям радовались… А не думали, какой по селу вой подымется, когда объявят: всё, бросайте всё, эвакуация навсегда, выселение… И как бы мы тогда этим людям в глаза смотрели, если б знали это? Мучились бы: говорить им – не говорить? И что именно наши цифры, которые мы намеряли, окончательно решат – уже решили! – селу не быть…

Не знали мы еще и того, что неизвестно еще, что хуже: выселение сейчас, через три месяца после аварии, «по уровню гамма-фона», или позже, «по цезию» радиоактивному, вылетевшему из энергоблока? – когда на чернобыль будут давать всё меньше и меньше – денег, внимания… Или оставление жить тут, «на загрязненной территории»? – в родных местах, в родной хате, где жили десятки поколений пра-пра-пра-… – и где теперь поселилась радиация.

Счастье наше, что мы этого не знали.

Для нас это была не поездка – отдых. Развлечение.

Подарок на день рождения.

Всемирно-историческая СТРАНА (Из интервью Игорю Померанцеву в передаче «Поверх барьеров», радио «Свобода», 25.09.98)

– Сергей, вы попали в чернобыль в середине июля – это уже шел второй-третий месяц катастрофы… ВЫ ПОНИМАЛИ МАСШТАБЫ ПРОИСХОДЯЩЕГО? Может быть, вам интуиция подсказывала? А может быть, вы располагали какой-то информацией?

– Честно признаюсь:

Еще до своего попадания в чернобыль я понимал, что это событие планетарного масштаба… В мае – в первые недели после взрыва – особенно четко можно было отделить то, что называется «мыслящее человечество», от – «не-мыслящее»… Мыслящее человечество каждый вечер смотрело эту идиотскую программу «Время» [34], пытаясь понять, что ж там на самом деле происходит. Понятно было, что это действительно «всемирно-историческое событие».

…Но чему я сам удивился, когда попал в чернобыль: я впервые понял, какое это БОЛЬШОЕ СОБЫТИЕ – в самом простом, географическом смысле.

Тогда говорили только о 30-километровой зоне.

А 30 километров – ну согласитесь – это, в общем, и немного.

И только там, когда я это увидел и ощутил физически, я вдруг понял:

– Позвольте, 30 километров – это, вообще говоря, радиус, так?