Живая ветвь

Хорошо сейчас в Москве, широко и привольно раскинулась она на своих семи холмах, в отличие от Петербурга, закованного в камень. В Москве больше одно- и двухэтажных дворцов, уютных мещанских домиков, которыми сплошь заселены окраины. Как и вся Россия, Москва переживает трагедии отечества, катаклизм революции. Старых специалистов повсеместно выбрасывают в лучшем случае на улицу. А что умеет неграмотный забитый крестьянин, взявший в руки карающий меч? Все хотят только иметь, ничего не производя, не умея. Из бывших кто смог, бежали за границу, а кто остался, устраивались при новом режиме власти, работая согласно новым требованиям.

Разыскав госпиталь в Москве, Николай, конечно, не нашел там Варю, но все же выяснил, что она уехала на фронт с полевым госпиталем вместе с Аркадием. И что они где-то воюют в частях белой армии Деникина на юге.

Варя еще раньше написала Николаю о своих чувствах к его брату, когда решила не возвращаться в Женеву, но он еще на что-то надеялся, разыскивая ее. Но теперь Николай понял, что потерял Варю навсегда.

Это было грустно, но не смертельно. Он решил не возвращаться в Питер; как человека, преданного своему любимому делу, его не очень беспокоила смена власти, она мало что могла изменить в его работе. Он лечил людей, возвращая им здоровье, и это было главное в его жизни.

В госпитале крайне недоставало врачей, особенно хирургов, поэтому Николая как специалиста с благодарностью пригласили работать, определив его сразу заведующим хирургическим отделением.

Неподалеку от госпиталя ему выделили небольшую квартиру. Николай был доволен, видя, как живут неустроенно большинство врачей.

Работы был непочатый край, и он с головой окунулся в нее. Не хватало самого необходимого: инструмента, бинтов, не говоря уж о лекарствах. Нередко приходилось делать срочные операции без наркоза, притупляя боль раненого единственным имеющимся под рукой лекарством – самогоном.

Но были раненые, больные, и их необходимо было лечить. И Николай делал все, что мог.

Первое, что он сделал, это подобрал нужный штат специалистов, обращаясь даже в ЧК за разрешением ему посетить тюрьмы, куда были брошены все без разбора, в том числе и знаменитые врачи. На улицах города было неспокойно. Нередко слышались оружейные выстрелы. Было трудно и непривычно. Но жить и работать можно. А это для Николая было главное.

Конец 1920 года. Заканчивалась Гражданская война. Красная армия одержала победу над белыми, и они разрозненными группами отступали на юг России, в Крым. Дрались они ожесточенно, до последнего патрона, из последних сил, навсегда покидая Родину. Тяжелое было время. Сын шел на отца, брат – на брата.

С Николаем в операционной работала медсестрой совсем недавно окончившая курсы девушка. Звали ее Лиза Бернштейн. Отец ее содержал до революции юридическую контору. После смены власти в стране он никуда не собирался бежать. Остался в своей конфискованной конторе работать простым юристом. Специалисты необходимы при любой власти. У него было двое детей: Лиза, старшая, и сын 13 лет. Лиза после гимназии поступила учиться на медицинские курсы и теперь работала вместе с Николаем.

Вся русская жизнь – в семье, в отношениях офицера к солдату, хозяина к работнику – была пронизана деспотизмом. Создался целый мир привычек и обычаев, нравственной трусости, выросших на почве бесправия. Против них закон был бессилен. И лишь сильное общественное мнение, которое нанесло бы удар по этому корню зла, могло преобразовать привычки и обычаи повседневной жизни.

Борьба за индивидуальность в России в это время приобрела колоссальный размах. И. Тургенев в своей повести «Отцы и дети» назвал его «нигилизм». Прежде всего «нигилизм» объявил войну лжекультурной жизни и признавал только один авторитет – разум. Брак без любви «нигилизм» отрицал. Передовые девушки предпочитали лучше уйти из дома, пойти учиться на любые курсы с целью добиться личной жизни, чем быть разряженной куклой в золоченой клетке, выйдя замуж по расчету.

Везде возникали курсы и кружки самообразования, где изучали: экономику, медицину, философию. Целью этих курсов было решить вопрос, который стоял перед молодежью, каким путем она может быть полезна народу. И молодежь понимала, что есть только один путь – это идти в народ и жить его жизнью.

Тысячи девушек и молодых людей, оставляя богатых родителей, ехали в деревни, занимались обучением, лечением крестьян, шли работать в госпитали.

Такой была и эта славная девушка. Она тоже хотела помогать своей стране, ухаживая за ранеными, чтобы затем стать хорошим врачом, лечить людей. Родители не препятствовали ей в этом, понимая, что будущее за ней. И эта совсем еще юная девушка влюбилась в Николая. Присутствуя на всех его операциях, она буквально молилась на него.

– Вы, Николай Георгиевич – Бог, вы делаете чудеса, у вас золотые руки, как бы мне хотелось быть на вас похожей.