Живая вода

Александр Григорьевич потрясённо смотрит на парня, который буднично, словно бы походя, сформулировал, казалось бы, очевидную, лежащую на поверхности версию. Версию, что доселе в голову доктору почему-то не приходила. Быть может, по причине «убеждённого атеизма»?

7.7. РАЙЦЕНТР. УЛИЦА. НАТ. УТРО

По центральной улочке города катит легковая машина с открытым верхом, сопровождаемая двумя мотоциклами охраны (спереди и сзади; соответственно, в каждой коляске по стрелку). Кортеж минует сквер с пьедесталом от памятника Ленину. Над пьедесталом возвышается виселица, на ней раскачиваются Азарёнок и его тесть.

7.8. САЛОН МАШИНЫ. НАТ. УТРО

Сидящий на переднем сиденье Карл (он в форме), заметив в зеркальце заднего вида болезненную реакцию Афанасия на казнь, оборачивается к нему с вопросом.

КАРЛ (нем.)

Не одобряете, Франц?

АФАНАСИЙ (не сразу, нем.)

А разве нормальный человек способен? Такое одобрить?

КАРЛ

Ну, это вопрос… скажем так, дискуссионный. (С прищуром.) Тебе их жалко?

АФАНАСИЙ (поразмыслив)

Старика — да. Молодого — нет.

КАРЛ

Вот как? А почему?.. Ну-ну, отвечай честно. Не бойся.

АФАНАСИЙ

Молодой по нашим, по лагерным законам — «крыса». Он своих сдал. А старик ни в чём не виноват. Всего лишь предоставил крышу родственнику.

КАРЛ (уточняет)

Родственнику-партизану… (Назидательно.) Запомни, Франц, на войне нет места жалости и состраданию. Таковы правила этой игры: выживает только безжалостный. И если, к примеру, в партизанский плен угодишь ты… (Саркастически.) Про меня и говорить не приходится… Красные бандиты точно так же вздёрнут тебя. Как человека, сотрудничающего с германскими властями. Кстати, о сотрудничестве. В комендатуре мне подыскали нового переводчика. Её немецкий гораздо лучше твоего, к тому же Господь наделил её шикарной задницей.

АФАНАСИЙ (мрачно)

Понятно. А меня, выходит… (Нервно сглотнув подступивший к горлу ком.) В расход?

КАРЛ

Почему же? Я намереваюсь предложить тебе должность старосты вашей деревни. Ты согласен?

АФАНАСИЙ (после паузы)

А разве у меня есть выбор?

КАРЛ (улыбнувшись)

Разумеется, нет.

7.9. ХУТОР. ПОГРЕБ. ИНТ. УТРО

Фельдфебель Краузе и рядовой Хубер по-прежнему в заточении и по-прежнему отбывают его в горизонтальном положении, валяясь на матрасах. Наверху открывается дверь, и в погреб к пленникам спускается солдат. При его появлении Хубер садится, а Краузе продолжает лежать.

КРАУЗЕ (не открывая глаз)

Что там, наверху, творится, Клаус? Быть может, на нас движется спасительная снежная туча из Сибири?.. Фюрер объявил о демобилизации баварцев?.. Мы взяли Москву? (Усмехается.) Будь у меня сейчас право единственного выбора, даже не знаю, чтобы я предпочёл.

СОЛДАТ (виновато опустив глаза)

Мне очень жаль, фельдфебель. Но… У меня плохие новости.

КРАУЗЕ (открывает глаза)

Что такое? (Ехидно.) Неужто болотный красный призрак сумел расправиться с очередной группой наших охотников?

СОЛДАТ

Мне поручили передать вам вот это. (Протягивает бланк.)

Фельдфебель садится, берёт бумагу, пробегает текст глазами и… застывает на месте, уставившись в невидимую точку на земляной стене.

ХУБЕР (тревожно)

Что случилось, Генрих? Что это? Повестка в полевой трибунал?

Краузе никак не реагирует.

СОЛДАТ (после паузы, осторожно)

Наше начальство просило передать, хотя арестованным и запрещено любое письменное сношение, но в виде исключения вам дозволено отправить письмо жене. Его заберут с ближайшим почтовым объездом.

КРАУЗЕ (скривившись, глухо)

Передай, что фельдфебель Краузе благодарит за столь щедрое великодушие и не письменно, но изустно отправляет «наше начальство» в жопу!

СОЛДАТ (недоумённо)

Что?

КРАУЗЕ (рычит)

Нет, это ты мне скажи — что? ЧТО я должен написать своим жене и дочурке? Что их единственный сын и брат, в патриотическом экстазе поклявшийся пасть за фюрера и Великую Германию, сдержал свою клятву? (срывается на крик) И что теперь его молодые косточки гниют в общей могиле в эстляндской дыре с идиотским названием Йыхве?!!

ХУБЕР (вскинувшись)

Не может быть! Твой Эрик?! Погиб?! О боже!.. Генрих, дружище, прими мои самые искренние соболезнования!

КРАУЗЕ (яростно)

Заткнись, Хубер! Заткнись и катись к чёрту со своими чёртовыми соболезнованиями! (Орёт на солдата.) И ты убирайся отсюда, Клаус! Живо! (Указывая на парашу.) Пока я не нахлобучил тебе на голову ведро с нашим дерьмом!

Солдат испуганно выбирается из погреба, дверь наверху захлопывается. Краузе откидывается на матрас и начинает беззвучно рыдать.

7.10. ИЗЛУЧИНА РЕКИ. РОЩА. НАТ. УТРО