Живая вода мертвой царевны

– Не посмотрела куда швыряю, а пеньюар прямо на поднос со свечами угодил. Часть их погасла, а те, что гореть остались, превратили халат в решето. Ой, так нехорошо вышло! Я ваще-то все ее условия соблюла, Ната просила в спальню не ходить, на кровать не ложиться, использовать диван в гостиной. Мы так и поступили! В маленькую комнату даже не совались с Лешкой. Я честный человек.

Да уж! Честнее некуда! Сняла на время квартиру и без зазрения совести воспользовалась вещами хозяйки.

– И как к тебе попала одежда Орловой? – вздохнула я.

Влада потупила пронырливый взор.

– В понедельник я к Натке заглянула, хотела объяснить, что халат сожгла случайно, пусть не обижается, вот, принесла ей новый. Мне утром дали зарплату, сгоняла на рынок, купила точь-в-точь такой же. А она дверь не открыла, времени было около семи вечера, мы с Лешей собрались в гости, его брат праздновал день рождения, ключи были у меня в руках. Повесила халатик на место.

К сожалению, девушки, подобные Владе, совсем не редкость. Со мной в одной группе учится Танька Стефаненко. Ей ничего не стоит без спроса залезть в чужую сумку, вытащить оттуда губную помаду, попользоваться ею и убежать. Стефаненко очень неаккуратна, к чужой собственности она относится наплевательски, может уронить пудру или сломать карандаш для бровей. Если предъявить Таньке претензии, она нагло отвечает:

– Козлова, не жадничай. Подумаешь, взяла твою дешевую мазилку! Мы учимся в одной группе, являемся подругами, значит, должны делиться.

Но попробуйте прикоснуться к вещи, которая принадлежит Стефаненко! Поднимется дикий вой! Танька живет по принципу, мое – это мое, а твое – общее. Влада из той же когорты.

Сообразив, что Наташка еще не возвращалась домой, соседка нагло открыла ее квартиру, повесила купленный халат, взяла черную куртку, ботильоны и сейчас, не смущаясь, объясняет свою беспардонность:

– Не хотелось, чтобы Лешина родня меня за оборванку считала. Первый раз в гости к его родичам шла! Новых сапог купить не успела, и пальто у меня обтрепанное. А у Натки ботильончики здоровские, подо все подойдут, куртка с иголочки. Подумаешь, один разок вещи надела, они от этого хуже не станут. У нас один размер везде оказался, никаких проблем! Ее джинсы с пуловером тоже на меня круто сели. Что ты так смотришь? Все уже вернула чистеньким, неиспорченным.

– Ты брала Наткины тапки? – перебила я.

– Нет, – ответила нахалка, – их не было.

Из кухни послышался скрип, Влада подмигнула.

– Понятно! Тебе Наташка тоже хату сдает! Ей бы следовало меня предупредить, а то ввалюсь, а ты в кровати!

Меня передернуло от отвращения.

– Поскольку вы с Орловой договаривались исключительно на выходные, то она и предположить не могла, что ты воспользуешься чужой квартирой, как своей, да еще будешь брать без спроса Наткины вещи.

Но соседка уже успела прийти в себя и решила дать мне достойный отпор.

– Это твоя жилплощадь? Нет? Вот и помалкивай. Сами с Наткой разберемся. Нам тритонских судей не надо, я в адвокатской конторе на рецепшн сижу, законы знаю. Злого умысла в моих действиях нет? Значит, вменить мне нечего. Халат я вернула новеньким. Куртка и ботильоны в порядке. Джинсы и свитер в ажуре. Чего тебе надо?

– Оставь ключи, – потребовала я.

Влада быстро отодвинула меня от двери и выскочила на лестничную площадку.

– Все расскажу Натке, – крикнула я вслед нахалке, – больше она тебя ни за какие деньги сюда не пустит, и попроси адвокатов, чтобы они тебе объяснили, кто такой третейский судья, к тритонам он никакого отношения не имеет.

– Бабки Леха Орловой вперед отдал! – проорала она с верхней площадки. – Пусть возвращает в троекратном размере.

Закрыв дверь, я пощупала куртку Наташи, потом пошла в спальню. Противная Влада сказала, что Орлова просила не располагаться на ее кровати, и соседка устроила секс-вечеринку в гостиной.

Из коридора послышались быстрые шаги, входная дверь громыхнула. Паша удрал, но я не стала бросаться за ним вдогонку, если Воронов мне понадобится, я знаю, где его отыскать. Сейчас у меня другие проблемы.