Живая вода времени (сборник)

И вот с утра Тимофей, сидя на ветке дуба, готовился руководить сражением. Прямо у корня дерева на траве сидел Петька, лежал Пиф, Квинт носился кругами, время от времени забегая на рядом расположенный пригорок, где смачно нюхал воздух. А в кустах на берегу реки прятался Степанычев, никому кроме Тимофея показываться он не собирался, о водяном же и лешем и Тимофею знать не следовало. Не то что бы знать, как не знать о них, раз голова на плечах есть, а вот видеть на яву, не положено, не Степанычев это выдумал. Так уж веками повелось.

А Маша со студентами уже вышли на шоссе и двинулись в сторону злодейского пристанища. Ах, какое же это было упоительное зрелище! Девушки сделали себе новые прически, надели лучшие наряды, украшения. Парни дули в дудки и ревуны, взрывали петарды, пускали ракеты, жгли фаеры. Время от времени все дружно скандировали: «Кто не любит зверей, тот отъявленный злодей!» и «Пусть собаки грызут кости, а злодеи грызут друг друга!» Какие красочные плакаты несли студенты над головами, вы бы видели. На одном было написано: «Россия – не тюрьма собак», на других: «Собака – не свинья, убивать ее нельзя», «Волю – собакам, тюрьмы – злодеям», «Мир – будкам, война – дворцам», «Намордники злым хозяевам». Лишь один плакат был крайне невзрачен, в самом конце процессии несли его две девушки в шортах и мятых рубашках. Плакат был сделан из листа белой бумаги, на котором неровными буквами значило: «Российские дворняги – самые лучшие в мире». Какое отношение это имело к происходящим событиям, я не знаю. Однако по лицам девушек становилось понятно, что за прошедшую ночь они успели обсудить достоинство и недостатки дворняг всего земного шара.

И обещанные корреспонденты в то утро приехали, снимали студентов на видеокамеру, интервью брали.

Прибыли даже милиционеры Эрнст Алексеев и Вася Пронский, медленно прокатили вдоль колонны, прослушали выкрики, прочитали плакаты и, остановившись у обочины, стали рассуждать, что им делать дальше.

Надо сказать, что Эрнст Алексеев всю жизнь любил дрессировать собак, а есть любил как раз свинину, и ему очень понравился лозунг: «Собака – не свинья, убивать ее нельзя». Зато Вася Пронский, когда ему было пять лет, обожал играть в дочки-матери с соседской девочкой и поросенком, и на все последующие годы у Васи сохранились добрые чувства к соседкам и поросятам.

– Это экстремисты, надо их разогнать, – советовал Эрнсту Вася.

– Движению они не мешают, идут себе по обочине, – задумчиво тянул Эрнст, – и с виду не бандиты, и корреспонденты тут всякие. Доложим начальству, а сами посмотрим, что дальше будет.

– Что будет? Что будет? Разве не понятно? С такой молодежью в России ни одной свиньи не останется, собак будем хрюкать учить.

А водяной еще ночью заткнул ершом, сделанным домовым из прутьев и веток, трубу с вонью, и вонь уже начала вытекать на двор злодеев. Надвигалась решительная схватка.

Глава 9

Схватка

Злодеи редко вставали рано, только в те дни, когда готовили утреннее злодейство или когда дома был главный злодей. В тот день он находился в городе, и злодеи проснулись, лишь услышав грохот петард и крики студентов. Но можно злодеев понять, жизнь у них тяжелая, гадостей надо наделать, того да сего, водкой напиться, наркотиками наколоться, а наградой за все труды только тюрьма. Как же, озвереешь тут, когда ото сна, в котором ты вроде и не злодей вовсе оторвешься.

Но это присказка, а на деле злодеи – злодеи и есть. Вскочили на ноги, глаз не протерли, один к воротам бегом кинулся, второй пса-убийцу на двор выпустил и главному злодею начал звонить, подмогу вызывать.

Вытащил первый злодей ружье, хотел уже по студентам жахнуть, но заметил у обочины машину с милицией, ружье спрятал. Второй бежит, хочет пленных собак в подземелье спрятать, а из их бандитского тайного заводика на участок такая вонь льется.

И тут ухнуло!

Это Тимофей приказал Петьке: «ПОРА!»

И Петька, крякнув, зашвырнул две дымовые бомбочки через стену. Правда, на грохот Петька не рассчитывал, он сам как-то получился, да такой, что две студентки, несшие лозунг о дворнягах, уронили его от страха. И дым вышел замечательный.

Злодеи и пес-убийца бестолково носились по двору, но не растерялся шайтанчик, не зря его звали Гарри Поттером.

– Отворяй ворота, выпускай пса! – приказал он мысленно одному из злодеев, а сам вскочил на пса-убийцу верхом и привел того в ярость.

– А теперь и вам, ребята, ПОРА! – приказал Тимофей Квинту и Степанычеву, и сам начал спускаться с дерева.

На мгновение ворота приоткрылись, собака-убийца выскочила перед студентами. Огромный страшный пес, с тяжелой, скуластой мордой, вздыбленной на загривке щетиной, кинулся на толпу. Шайтанчик науськивал собаку, разжигал ненависть, злобу.

Студенты отпрянули, одна Маша смело стояла посреди дороги. Пес-убийца летел прямо на нее. Казалось, произойдет неотвратимое.

Вот тогда-то сбоку на пса-убийцу налетел вихрем Квинт, сшиб с ног, а сидевший на нем Степанычев саданул шайтанчика дубиной, развернул Квинта, и, пустившись наутек, заорал:

– Долой Гарри Поттеров! Сам дурак! Не поймаешь меня.