— Володя, может я возьму?
Он обрадовался:
— Конечно, бери! Деньги отдашь, когда сможешь…
Я почувствовал, что деньги тогда ему были нужны. Дубленку эту ношу до сих пор…
—
— На его квартире, на улице Фестивальной, где тогда стояла аппаратура. Там Володя записал «Купола» — очень хорошая запись.
На этой квартире однажды произошел такой смешной случай… На Бабека все время жаловались соседи: часто гости, музыка, шум… А мы приехали с Володей просто поужинать — Бабек очень вкусно готовит. Сели за стол, было тихо: никто не пел, не играл — никакого шума. А соседи услышали, что кто-то приехал — ну, значит, будет шум! — и по привычке позвонили в милицию. Сидим, разговариваем — вдруг звонок в дверь… Открываем, заходят два милиционера:
— Соседи жалуются: опять у вас гости… Опять шумите…
И тут Володя выходит из соседней комнаты…
— Да кто здесь шумит? Вы что, товарищи? Я даже не пою.
Надо было видеть лица этих милиционеров, когда они узнали Высоцкого…
— Ой, Высоцкий здесь… Ой, извините, Владимир Семенович…
Это надо было видеть…
— Нет, это мы записывали у Володи дома, на Малой Грузинской. Записывали для фильма «Место встречи изменить нельзя». Помню, что в квартире были еще сын Высоцкого — Никита и Валерий Павлович Янклович. Володя хотел сделать приличную фонограмму и послать ее на Киевскую студию. Он предложил:
— Давайте попробуем, у меня несколько вариантов… Сначала мы записали эту песню «в вальсе», потом вариант «баллады», который, по-моему, оказался самым удачным. Кстати, у Володи было два варианта текста: длинный и короткий.
— Я очень хорошо помню, как мы вдвоем ехали на машине… У Володи было свободное время, и он предложил:
— Давай, я отвезу тебя в «Архангельское»…
Мы много разговаривали… Я рассказал, что у меня сейчас какая-то безысходность, работа в ресторане угнетает… Конечно, мы добивались довольно высокого качества, у нас был свой репертуар, но ресторан есть ресторан…
— Хочу собрать приличный коллектив, попробовать писать музыку…
А Володя говорит мне:
— Это возраст (мне тогда было 29 лет), это пройдет со временем… Человек вначале стремится что-то взять от жизни… Ты не думай, у меня тоже было такое. Просто я сразу попал в театральное училище, потом — в театр… Само окружение втравило меня в творчество. Если в тебе что-то заложено, если ты действительно об этом думаешь, то, поверь мне, это придет. Ты сам потом придешь к чему-то серьезному…
Я очень хорошо запомнил эти слова и часто их вспоминаю… Особенно часто вспоминал, когда я сам стал отбрасывать многие вещи, начал писать музыку для кино и для театра.
— Я однажды позвонил Володе и сказал, что один режиссер запускается с картиной… Время действия — двадцатые годы, ему нужна песня…
— Порекомендуй какие-нибудь стихи… Блока, может быть, Есенина… Тебе лучше знать.
А Володя ответил:
— Зайди ко мне.
Захожу, он приносит стихи… Вижу его почерк. Читаю — то, что нужно. И понимаю, что это его стихи…
— Володя, но ты, наверное, сам будешь писать песню?
— А тебе понравилось?
— Именно то, что мне нужно!
— Бери. Я с музыкой еще не думал… Ладно, сделаю исключение из правил. Пиши, посмотрим, что получится…
Я переписал стихи с рукописи… Мы попили чай, и я сразу же уехал… Как будто получил какую-то драгоценность и боялся, что у меня ее заберут назад.
Я стал думать, работать над песней… И однажды мы с Володей встретились на даче у Бабека. Остались вдовем, и я показал ему песню… Володя сделал кое-какие поправки, но, по-моему, в принципе песня ему понравилась… К сожалению, в картину она не вошла… Но запись осталась — память о нашей совместной работе…
— Летом к Володе прилетел американский певец Майкл Миш. У Высоцкого было очень мало времени, и он попросил меня, с Майклом занимался я. Володя знал, что Майкл со мной, и был спокоен, только иногда подключался к нам… А мы вместе с Майклом Мишем были у друзей Севы Абдулова, Майкл прекрасно пел… Потом вместе ходили в сауну…