Живец

Уютный городок чурался чужаков и приезжих. Даже в сезон их было не так много, так что, они не сильно докучали местным жителям. Да и, честно говоря, скучно без них, они смешные, суетные и клюют на всякую ерунду. Вот уже лет пять, как на центральной площади местные барахольщики вываливали из своих старых кофров всякую старинную муть. Кто часы с боем, кто гармонику, кто фарфоровые бабушкины статуэтки. Называлось это барахолкой. Или блошиный рынок. А при чем тут, собственно, блохи, не понятно. Ну, если всю эту пыльную дребедень считать блохами, то конечно. Честно говоря, аборигены собирались на площади вовсе не из -за жажды наживы или большого желания что-то продать. Это уже стало ритуалом. Люди прежде всего приходили сюда главным образом, чтобы пообщаться друг с другом, нежели с покупателями. А зачастую, он просто забывали, что нужно что-то продать. Ведь главное – задушевная беседа с соседом, товарищем. А где оно еще такое непосредственное и всеобъемлющее, как не на старенькой базарной площади? Смешно, но приезжие скупают наших «блох» скопом, да еще и радуются, что по дешевке. А нам что, жалко, что ли? Вона, весь сарай этим дерьмом забит, прости, Господи!

Зато в выходные дни все жители городка переодевались в праздничные платья и шли на набережную., где находилась чуть ли не основная достопримечательность – ресторан. Нет, конечно, была еще масса кафешек на любой вкус, но ресторан с незатейливым названием «Бриз» был знаковой фигурой города. Его посетители величаво заходили и выходили из него, в десятый раз здороваясь с соседями, весело о чем-то спорили, смеялись и обсуждали. Настроение у всех было праздничное.

Но, вернемся к реалии.

– Так, с. Ну, что ж, сегодня улов, хоть и не богатый, но что-то можно снести на базар скупщикам, а что-то и пожарить. – Веня деловито разделил улов. Одна часть была тут же продана скупщику на рынке, а с другой он направился домой. Так делали все рыбаки, никакой конкуренции и особой зависти друг к другу они не испытывали. Да и чему завидовать? Всем всего хватало. Море кормило всех. Разве что вот, если у кого попадалась изредка большая рыбина! Тогда все собирались вокруг счастливчика, бурно обсуждали улов и цокали языками.

– Да, прав был Степаныч. Точно, мариман. Как это он сказал? Мокс? – Веня внимательно смотрел на себя в зеркало. Ха! Пожалуй, ничего общего с прежним бледнолицым пузатеньким Венечкой, одетым с иголочки, не представляющем себе день без костюма и галстука. Когда ж это было? И было ли вообще? И со мной ли? Если бы не редкие приезды Толи и его отчеты, то, наверное, он бы давно уже забыл о том, что когда-то был большим бизнесменом и денежным мешком! Слава Богу, никто из соседей и не подозревает об этом. Все приняли его за обычного пенсионера, перебравшегося к старости из пыльного города поближе к морю. И слава Богу! На жизнь мне хватает, народ здесь душевный, по вечерам посидим рядком с рыбаками, выпьем наливочки, потарахтим о чем-нибудь, иногда перекинемся в картишки, домино или нарды, и, уже ближе к ночи, разойдемся по домам под окрики рыбацких жен. Да, а мне так и не довелось больше ни жениться, ни поджениться. Нету у нас тут невест, всех разобрали. А приезжих на таких, как я, не тянет. Да и пошли они… лесом. Веня снова вспомнил свою незабываемую ночь. Он боялся себе признаться, но все чаще и чаще вспоминал Анну, ее глаза, волосы, губы. Нет, это невыносимо. Нужно как-то сдерживать себя, поменьше о ней думать. А что тут сделаешь, если думается? Эххх! Все хорошо. Такая жизнь очень даже устраивала Веню. Он вдруг вспомнил, когда Толя в первый раз приехал его навестить. Умора! Нет, цивилизация, конечно же, не обошла стороной и этот уютный городок. А как же! Чай, не в средневековье живем! Конечно же, все есть. И телевизор, и интернет. Как положено. Это я к тому, что телефоны у нас тоже работают исправно. Толя позвонил внезапно вечером и сказал, что ближе к обеду прилетит. Вот здорово! Как раз к свежему улову! В тот раз Вене повезло. Улов был знатным. Особенно хороша была огромная жирная камбала! Вот ее-то мы сегодня и приготовим! Когда раздался стук в дверь, Веня быстро открыл ее. На пороге стоял Анатолий, весь лощеный и модный. Они обнялись. Толя долго-долго с любопытством рассматривал Веню.

– Ты знаешь, Веня, если бы я встретил тебя на улице, точно бы не узнал.

– Так сильно изменился?

– Еще бы! Ты стал какой-то…мужественный, что ли?

– Это потому, что броду отпустил.

– Нет, не только. И взгляд у тебя стал какой-то боле уверенный, спокойный и мягкий. А голубые глаза на загорелом лице рыбака? – он рассмеялся. – Наверное, ты тут всех девушек с ума свел?

– Тут, Толя, все такие. А я пока их худшее проявление. – Пока только карикатура на рыбака. Но я и не переживаю. Мне все это глубоко фиолетово, а такая жизнь мне очень даже по душе.

– Кстати, Веня, я тут привез отчеты о проделанной работе. Вот, посмотри.