Живи, пока можешь

Кстати, корабль Мадига тоже еще не стартовал, хотя у них-то с деньгами все было в порядке и он мог бы уже беспрепятственно разгоняться для выхода в Простор. Почему противник медлит – было совершенно ясно: командующий Маро терпеливо дожидался мгновения, когда Легана вынуждена будет отказаться от сделки – чтобы тут же перехватить и эту товарную массу и тем самым выиграть войну без единого выстрела.

Оставались считаные минуты до срока, когда на Редан должны были поступить извещения о состоявшемся трансфере, и воспринимались они на «Неодолимом», как последние минуты жизни. Командующий Тустас в корабельном центре связи смотрел на дисплей приемника суперсвязи, как на ствол радиона, направленный в маршальское сердце, бессознательно все ближе подаваясь к аппарату как бы для того, чтобы ускорить собственную гибель.

Неудивительно поэтому, что слабый «бип» приемника заставил каждого, кто находился в центре, вздрогнуть, как если бы это был выстрел.

Это могло оказаться роковым сообщением Конбанка. То есть без малого смертным приговором. Но текст пришел из другого источника: с Леганы. И гласил, как показала мгновенная дешифровка, следующее:

«Сумма переведена. Мир под угрозой финансового краха. Единственный выход – немедленная победа».

Это и так было понятно: военные расходы ведь не заканчиваются с закупкой войска; напротив, они ею только начинаются.

Тем не менее, сегодняшнее бескровное сражение было, во всяком случае, не проиграно. Все было еще впереди.

Все, собравшиеся в центре, ответили на полученное сообщение приглушенным возгласом ликования: «Га!»

Впрочем, Экибал Тустас промолчал. Он-то понимал, что выполнена самая легкая часть дела. И надо было немедленно задуматься о второй, решающей. О той, что начнется только после взлета.

Глава 35 Перестраховка всегда полезна

Вин только-только успел вернуться в свою крохотную каютку, едва затворил за собою дверь, как в нее постучали и, не дожидаясь ответа, распахнули. Вин собрался было выругаться, но вовремя удержался: на пороге стоял медиал, да еще в звании средлейта. Вместо грубости пришлось приветствовать его по всем правилам строевого устава.

Небрежно отмахнувшись, офицер проговорил:

– К командующему. Бегом!

Такой вызов мог означать что-то очень хорошее. А мог и крайне скверное. Угадывать мотивы начальства куда труднее, чем предсказывать погоду на месяц вперед. Поэтому Вин спросил только:

– Форма?

– В чем есть. Прикажешь ждать тебя?

Вин, не ожидая продолжения, выстрелил собою в коридор и помчался рысью.

Незадолго перед этим в апартаментах командующего состоялся непродолжительный разговор, собеседником в котором был капитан Симод.

– Объясните еще раз, капитан, более обстоятельно: что произошло и как? Боюсь, что я не все понял.

– Да, командующий. Прежде всего я, согласно вашему приказанию, переговорил с разведчицей по коммику. И изложил задание: найти возможность на несколько минут сойти с корабля, встретиться с нашим человеком и получить от него взрывное устройство. Установить его по возможности поближе к центральному посту. Затем – покинуть корабль. Заверил, что мы немедленно возьмем ее на борт. То есть, сделал все по вашему указанию.

– Не сомневаюсь. Дальше?

– Ответ ее, честно говоря, оказался совершенно неожиданным. Средлейт Нарин заявила, что в ее контракте совершение диверсий не предусмотрено, что она – разведчик, а не подрывник, и вообще – это меня особенно возмутило, командующий, – что отныне, являясь солдатом Вооруженных сил Леганы, прерывает всякие отношения с нами. Попросила ее впредь не беспокоить. И заверила, что работать против нас не собирается. После чего отключилась. На повторные вызовы не откликалась. Вот все.

Командующий усмехнулся уголком рта.

– Они ее купили, капитан. И это еще не худший вариант.

– Разрешите выразить сомнение. До сих пор история не знает случая, чтобы выпускника Закрытого корпуса Спецсил на Рамиде кто-то смог перекупить. Репутация этого корпуса, всего этого мира…

– Изложите свою версию.

– Полагаю, командующий, что мотивы ее поведения чисто женские. Такие случаи бывали. Обида на нас, например: мы даже не поблагодарили ее за доставленную информацию. Кстати: до ее возвращения из разведки у нее не возникало никаких претензий к нам. Возможно и другое: лирический мотив. Предположим, на «Неодолимом» она вдруг в кого-то влюбилась…

– Менее чем за сутки? Эта недотрога? Идеалистка?

– С такими это как раз и случается.

– Может быть, – согласился командующий. – Последнее время я как-то не слежу за этой областью человеческих отношений. Но на какие выводы это наталкивает? Что она не собирается на них работать иначе, как в строю? И поэтому не представляет для нас опасности? Не верю.

– Думаю, командующий, что для нее вряд ли полезно – доложить им о том факте, что на самом деле она не солдат, а офицер разведки. Если только она действительно не желает работать против нас. Она ведь наверняка в курсе того, что случилось с разведчиком «Неодолимого».