Живи! Разговор с самоубийцей

Поступок мой, но последняя капля - ее. Бог нам обоим судья. Каждый из нас понесет свой груз вины. Я никого не хочу осуждать.

Все форумчане, кто принял во всей этой исто­рии участие. Как они поддерживали меня, каждый старался вытащить меня из этой ямы...

Мои кошатники, мои друзья, к счастью, они узнали после, и не все.

Мои сотрудники.

Соседка, которую муж позвал в тот момент, ког­да меня вынул из ванны.

Многими из них я действительно манипулирова­ла, Олей и Женей точно, сказав, что произошло. Я не имела права перекладывать на них этот груз, эту вину.

Девочки, это — не ваш груз, а мой. Я хотела бы забрать его обратно.

Урок четвертый. Умирать действительно страшно. А возвращаться — еще страшнее. Потому что приходится смотреть в глаза людям, которые спрашивают — ЗАЧЕМ??? ЗА ЧТО???

А ответа нет. Вернее, то, что было ответом оказалось такой малостью по сравнению с этим да­ром, что чуть не был выброшен впустую,— ДАРОМ ЖИЗНИ.

Урок пятый. Только глупец захочет пройти весь этот путь снова. Ирина Геннадьевна, хоть я там в по­рыве чувств и кричала, что «если вы меня не возь­мете, я сделаю это обязательно», могу сказать, что это того не стоит. Никакая психотерапия, даже самая нужная в данный момент мне и самая необходимая, никакая Ирина Геннадьевна, даже самая дорогая и любимая, не стоят этого. Не стоят. У меня есть более дорогие вещи. Моя жизнь, моя семья.

Урок шестой, который, наверно, должен бы был быть первым. Не нужно делать скоропалительных выводов из того, что тебе говорят или делают окру­жающие люди. Надо попытаться остыть, вникнуть, по­говорить. Тогда и выводы-то, возможно, другие будут. Я же искренне считала, что муж не разговаривает со мной потому, что сильно зол на меня, и не могла по­нять за что.

Урок седьмой, и пока последний. Пока. Потому что будет еще завтра, и я буду извлекать еще и еще уроки...

Итак, урок седьмой. Надо ЖИТЬ. Сквозь боль, слезы, колючки, кровь, обиды и непонимание про­рываться к цели. Не стоять и топтаться, ожидая, когда придет большая тетя и проведет к долгожданному счастью. А рвать одежду и стаптывать башмаки, рвать жилы, но НЕ СДАВАТЬСЯ! Искать, искать, искать и най­ти СВОЕ СЧАСТЬЕ!

Ирина

Диалоги с самоубийцами

«Меня ненавидят родители».

Я иду по улице и смотрю на лица людей. Но я не вижу в них солнца. Того солнца, которое ярко све­тит в небе. В небе, на которое им лень взглянуть. Они всегда смотрят под ноги. Им плевать на небо...

Смотрят на меня, как на ненормальную. А я про­сто стою и смотрю на небо.

Меня очень мало кто понимает. Почти никто. А я не понимаю их. Просто не могу.

Играю на гитаре. На старой, обшарпанной гита­ре, которую еще месяц назад сломала моя мама. Но я снова ее починила.

Меня ненавидят родители. Они говорят это в лицо. Орут, как бешеные, бьют меня. А потом говорят часами о Боге и грехах, которые я совершаю.

Я чувствую, что я не такая, как все. Знаю, это говорят все. Все бегают и вопят, что они — личности, индивидуальности.

А на самом деле — серые, безликие куски толпы.

Трудно жить. Слишком трудно.

Даже понять не могу, зачем я сейчас сижу в пять утра и пишу это дурацкое письмо. Все равно его ни­кто не прочтет.

Постоянно играю на гитаре. Пишу песни, стихи. Ну, и всякое такое...

Творческая личность?

Или очередной подростковый выпендреж?

Уж точно не второе.

Таня Филатова, 16 лет

Отклики

Знакомая ситуация. Когда тебя не любят ро­дители — это самое тяжелое, что может быть. Ты пытаешься как-то скомпенсировать этот недостаток любви, ищешь, за что бы себя полюбить, и выдумываешь, что ты лучше дру­гих, что тебе в одном не повезло (с родите­лями), зато ты велик в другом. В творчестве, например.

Этот путь тупиковый. На самом деле лег­че от такого самообмана не станет. И ждет разочарование...

Творчеством, конечно, можно и нужно заниматься, особенно если правильно к нему относиться. Если понимать, что украшает мир только такое творчество, которое делает людей, мир лучше, добрее. Но, чтобы так творить, нужно иметь добро в своей душе. Настоящее добро.

В моей жизни был момент, когда я это понял. И, когда я посмотрел на себя и уви­дел, как во мне мало добра, я понял, что никогда не стану таким, как Чехов или До­стоевский. И я закончил с творчеством и занялся тем, что действительно важно и что реально меняет жизнь,— совершенствованием своей души, тем, чтобы в ней стало больше добра...

Это реально и быстро изменит твой взгляд на вещи и на людей. Сейчас ты слепа. Ты даже не в состоянии представить того, что за усталой маской на лице идущего по улице человека есть какой-то мир, какое-то добро, и вполне вероятно, что его мир гораз­до более прекрасный, чем твой сейчас.

Пойми, тебе есть, за что любить себя, и другим есть, за что любить тебя в любом случае, независимо ни от какого творчества. Ты — подобие Божие, твоя душа в глубине своей прекрасна. Тебе нужно только рас­крыть это прекрасное, а раскрыть его можно в добре, в дарении себя. Только этому нужно еще научиться.