Живи сейчас

Мне не хотелось думать, что-то анализировать, да я просто не была способна на это сейчас. Если честно, я не чётко помню, что именно делала, но, вроде бы, сначала обыскала всё в комнате, которая, казалось, уже и запах его потеряла. Я была уверена, что он не мог уехать просто так, что что-то важное он мне оставил, поэтому в поисках этого «важного» я превратила комнату в помещение, в которое вряд ли бы зашла одна: я перевернула всё вверх дном. Говорят, что при сильном стрессе, эмоциональном возбуждении активизируются все заложенные в человеке способности, например, банальный пример, когда мать, увидев своего ребёнка под машиной, просто подняла это транспортное средство и достала малыша. Существует множество подтверждений того, что, испытывая определённое эмоциональное потрясение, мы можем использовать свой организм с гораздо большей продуктивностью, чем в спокойном состоянии, «сверхспособности» могут даться нам на минуту или даже секунду, но если они даются, то, значит, так нужно, нужно их использовать. Это я к тому, что в поисках послания от Картера мне удалось приподнять шкаф, потом пробовала снова, – ничего не вышло, вообще не сдвинулся даже. Да, я не спасла ничью жизнь, может быть, зря потратила свою минуту обладания «сверхспособностью», но мне она зачем-то же далась именно в этот момент, в момент, когда я всё была готова отдать за ответ на вопрос: «Почему?»

Не найдя ничего в комнате, я побежала к папе, издавая какие-то необъяснимые звуки, что-то вроде стонов отчаяния, не знаю, как их квалифицировать, но они шли из глубины, это точно. Слёзы уже закончились, остались только всхлипывания. Дверь папиной комнаты я открыла осторожно, – не знаю, как мне удалось не влететь в неё, наверно, всё-таки осталась во мне доля здравомыслия, – не хотела напугать папу, хоть была практически уверена, что он не спит и знает гораздо больше меня. Папа сидел на краешке кровати, облокотив локти о колени и держа склонённую голову руками, – поза человека, совершившего ошибку, корящего себя и думающего, как же всё исправить. Я упала на колени перед папочкой, он поднял на меня глаза, взял мои руки в свои и начал говорить, хотя мог бы этого и не делать, я уже всё поняла.