Живи в моих снах

— Кай, привет. Говори, только быстро. — тараторил Филипп.

— Фил, сегодня какие-то проходимцы разбили машину Даши. Как думаешь, может наверх просочилась информация из флешки? — спросил он.

Пока Филипп обдумывал ответ, Миша закурил, выпуская в окно сладковатый дым.

— И поделом ей! — неожиданно выпалил Фил, изменяя своей привычной манере защищать Дашу. — Скорее бы все кончилось, Кай. Я устал видеть тебя… такого.

Миша втянул обжигающий дым, наливаясь злостью к Ангелине — скорее всего оскорбленная девушка нажаловалась Филу о разрыве.

— Мне неприятно знать, что близкий друг обсуждает меня за спиной с какими-то…

— Я не обсуждал. Она была расстроена, а я проявил участие. — отрезал Фил. — Ты поступил жестоко с Ангелиной, так грубо оттолкнув ее.

— Согласен. Я попросил прощение.

Они сухо попрощались. Коварству Ангелины позавидовала бы злая фея: она с легкостью обвела вокруг пальца доверчивого простофилю Хризантемова, прикинулась жертвой, наговорила с три короба. Хочет обзавестись союзником? Считает себя самой умной, сталкивая друзей лбами? Неужели Фил настолько наивен и все сказанное принимает за чистую монету?

Или Ангелина недооценивает Мишу, затевая глупые игры за его спиной?

Миша припарковался и вошёл через стеклянные разъезжающиеся двери в салон Фольксваген. Менеджер составил счёт на ремонт многочисленных поломок драндулета: замена масла и колодок, новые зеркала, стёкла, покраска царапин…

Миша взглянул на цифры. По сравнению с суммами, которые он тратил на обслуживание своих «коней», дорогую одежду, часы, клубы, они показались ничтожными.

— Проверьте тормоза машины и двигатель. — загадочно произнёс он, оглядывая вместе с менеджером изуродованный автомобиль Фионы.

Чертова Фиона. Миша злился на девчонку за проснувшийся к ней интерес. Любая мелочь молчаливо рассказывала Мише о ней: украдкой оставленные на диванчике в гостиной книги, цветы, которыми жена украшала его дом.

Раньше он удивлялся, как люди, говорящие на разных языках, могут полюбить или понять друг друга? Оказывается, слова бывают лишними, о них, сказанных второпях, обидных и колких, жалеют чаще, чем о молчании. Он не разговаривал с ней или колол девчонку издевками, но и справиться с любопытством не мог: украдкой заглядывал в ее комнату и шарил на книжной полке, открывал ее небольшой шкаф и смотрел на аккуратно сложенные стопки одинаковых джинсов и простых футболок.

Его органы чувств взбунтовались против разума, настраиваясь на появление Даши, словно ультразвуковые датчики на волну. Даша любила блины с вареньем и чёрный чай с чабрецом на завтрак, читать детективы и сентиментальную прозу, леденцы и апельсины… Любила ромашки и прогулки на велосипеде, петь под гитару и помогать больным детям.

Он даже знал какой косметикой пользуется Даша и какой марки предпочитает дезодорант.

Не знал он лишь одного: почему Даша его любит? Да ещё сотни «почему», о которых Миша никогда не решится спросить…

Миша зашёл в подъезд и замер. Лестничный марш, спиралью убегающий вверх, эхом разносил звуки музыки. Он запоздало вспомнил о репетиции жены, скользнув взглядом на часы. Даша играла. Сначала тихонько и медленно, едва касаясь струн, словно приручая их. Затем она наращивала темп, играла громче, извлекая из гитары прекрасную мелодию. Била по струнам, а затем жалела их нежным перебором.

Миша застыл возле входной двери своей квартиры, не решаясь войти и спугнуть это волшебство. Под дверью поскуливал Мэтью, учуяв шорохи и запах хозяина. На высокой и тревожной ноте Миша вошёл в квартиру и подхватил малыша на руки. Присел, словно вор, на пуф в прихожей, пожелав остаться незамеченным.

К звукам гитары присоединился ее голос. Даша пела сквозь слёзы:

— И после прощания ты не исчезни.
Живи в моих снах, согревай каждый миг
Меня обнимай там, и не покидай
Живи в моих мыслях, живи в днях моих.
 (стихи Виктории Беляевой).

Миша неподвижно сидел, сломленный магией ее голоса. Когда она закончила петь, он встал и громко хлопнул дверью, сделав вид, что зашёл только что…

Зазвенели струны упавшей гитары. Даша взволнованно выскочила из комнаты, утирая мокрое от слез лицо. Миша буркнул приветствие и невозмутимо снял пиджак и обувь.

— Добрый вечер, Михаил Львович, а я только закончила… Вы вовремя пришли. — застигнутая врасплох, она не заметила чёрных подтёков туши, размазанных по лицу.

— Фиона, у тебя талант пугать меня. Посмотри в зеркало и иди умойся. — проворчал он, удаляясь в комнату.

Миша лег на кровать и прижал Мэтью к себе. Тот заскулил и лизнул хозяина в висок. Сердце стучало в перепонках, растревоженное надрывным голосом девчонки. Злясь на себя, Миша набрал номер телефона вейп-бара «Марсель»…

Глава 32

Михаил не входил в близкий для Арсения Марсовича круг людей. Романтическая натура Арсения то и дело сталкивалась с цинизмом и черствостью современных богатеньких сыночков. Музыкальный от природы, он предпочитал выпивке и девушкам игру на гитаре и одиночество.