Живи в моих снах

— Фил, для меня сейчас нет ничего важнее разговора с Дашей. Все остальное подождёт до вечера. — Строго оборвал его Миша.

Хризантемов бурчал пару секунд, а потом уступил. Он радовался приезду Миши, предвкушая скорый разговор.

— Значит, намечается мальчишник? — хитро протянул он.

— Да, Фил. До вечера. — ответил Миша и отключился.

Будильник уныло звенел, возвещая о наступлении полдня. День стоял пасмурный, небо затянуло серыми тучами.

«Самый лучший день, чтобы сказать о любви…» — мечтательно подумал Миша. Он двигался в пробке, заботливо поглядывая на букет для Даши.

«Надо запомнить сегодняшнюю дату. Девушки обожают отмечать первые поцелуи и признания…» — родилась следующая мысль.

Миша приехал к началу перерыва, объявленного организаторами форума. Толпа народа двинулась к выходу, кутаясь в тёплые куртки и пальто. Обрывки фраз сливались в зудящий гул, а от быстрых нетерпеливых шагов по ступенькам вибрировали стёкла. Наконец, Михаил заметил Дарью. Она спускалась по широким ступеням входа в бизнес-центр. Длинные волнистые волосы ниспадали золотистым каскадом по плечам, пружинились и подскакивали в такт ее шагов. Дашка держалась за перила и перепрыгивала через ступеньки. Михаил окликнул ее и помахал рукой. Девушка остановилась и, недоумевая, посмотрела на него. Теплота ее взгляда невидимыми струями приникала прямо в душу. Даша нерешительно замерла и улыбнулась, радуясь своей догадке. Значит, Борис все подстроил? Выбрал серьёзный повод, чтобы выманить ее для разговора с племянником? Ее нежные губы приоткрылись от волнения.

«Маленькая моя… истосковался по тебе», — чуть слышно прошептал Миша. Ласковый взгляд Даши пробудил тысячи мурашек, они побежали по телу, заставляя кровь кипеть и биться в виски. Волнительное предвкушение объятия и мятного поцелуя лишило Мишу твёрдости, превращая в наивного подростка.

Роскошный букет для Даши лежал на заднем сидении, но Михаил решил отложить момент объяснения.

Нетерпеливо направился к ступенькам, разделяющим его с девушкой. Даша искрилась от счастья и улыбалась так обворожительно, что сомнения, страхи, которыми накрутил себя Миша, рассыпались, как песочный замок. Она перепрыгнула через последнюю ступеньку и остановилась, судорожно сжимая перила. Ее глаза поблекли и потемнели, утратив теплоту и живость, на лбу пролегла глубокая складка. Мишу встревожила внезапная смена настроения Даши, он всматривался в посеревшее лицо девушки, гадая над причиной.

Дарья сделала ещё два шага, хаотично переставляя чугунными ногами, и согнулась от мучительно нарастающей боли в груди. Миша находился в десятке шагов от Даши, когда заметил причину внезапной смены ее настроения: на груди короткой голубой курточки проступило кровавое пятно…

В считаные секунды он сократил расстояние между ними и подхватил на руки обессилевшую девушку. Миша бережно опустил ее на густой пожелтевший газон неподалёку от оживлённого входа в здание.

Даша смотрела на Мишу, в потухшем взгляде отражался страх и молчаливая мольба объяснить происшедшее с ней. Девушка хватала воздух ртом и хрипло постанывала.

— Ми… ми… Что…со мной…

— Тише, тише, маленькая…

Михаил ужаснулся от вида окровавленной Даши, он натянуто улыбался, скрывая от неё нарастающую панику.

— Потерпи… Потерпи, родная…

Ее голова и конечности болтались, будто тряпичные.

Утопая коленями во влажной после дождя земле газона, он рывком снял куртку и положил Дашу на неё. Миша расстегнул ее курточку, пропитанную кровью, и обнажил рану. Дрожащими руками стащил с себя свитер и прижал его к груди девушки. Тот мгновенно пропитался хлеставшей из неё кровью и превратился в скользкий хлюпающий комок.

Собственное бессилие приводило в ярость… Миша жадно ловил каждый вздох Даши, всматривался в затуманенные, угасающие глаза, боялся отвлечься на секунду. Словно сквозь вату он слышал вопли толпы на ступенях, чужие вздохи и всхлипывания. Кто-то вызвал скорую и полицию, безжалостно выкрикивая собственные лживые умозаключения.

«Стрельба, покушение, убийство…» — гудела толпа. Безликие, неузнаваемые им зеваки смешались в назойливую черно-белую массу.

«Убили… убили». — шипели они, но Дашка цеплялась за жизнь, хрипела и постанывала, успокаиваясь неотрывным взглядом глаз Миши.

— Я прошу тебя, не уходи… Я должен сказать… — Миша гладил девушку по ледяной посеревшей щеке. — Пожалуйста, не закрывай глаза, смотри на меня!

Даша тяжело дышала, но послушно выполняла просьбы, всматриваясь в почерневшие глаза Миши. Он снял футболку и бережно прижал ее к ране на груди девушки.

— Я люблю тебя! Люблю! Не переставал любить все это время, слышишь? Дашка, пожалуйста, родная… — всхлипывал Миша.

Он распластался возле неё на холодной влажной земле, притянув окровавленное тело к груди. Даша приоткрыла глаза и сосредоточила во взгляде всю теплоту и нежность, молчаливо давая понять, что услышала. Миша целовал ее лоб, виски, орошая собственными слезами. Металлический запах крови вытеснил ее нежный цитрусовый аромат из воздуха, заполнив собой все пространство.