Живи в удовольствие (ЛП)

– Я проверила трижды. Они купили двадцать две однолетки за пять миллионов, и еще четыре кобылы для разведения и четыре жеребца – итого десять. И мои родители заплатили наличными за ферму – без ипотеки. И четыре года наша небольшая вражда была только между нашими семьями и теми, кто был на той рождественской вечеринке в Рейлс. А теперь она во всех новостях.

– В статье именно о нас говорили? – спросил Джульен.

– Нет, Слава Богу, – ответила она. – Хотя, когда всплывет вся история – вопрос всего лишь времени. В статье только цитаты слуха, что вражда началась из-за ссоры влюбленных.

– Они не могут назвать это ссорой влюбленных, когда двое любовников так и не стали любовниками.

Реми поморщилась.

– Лучше, чем рассказать, как двадцатиоднолетняя менеджер фермы Арден соблазнила младшего сына Брайтов, который заканчивал школу.

– У меня очень старая душа, – заметил он.

Реми усмехнулась и закрыла лицо руками. Между пальцев она посмотрела на него.

– И у моей старой души той ночью была массивная эрекция.

– Ты совсем не облегчаешь ситуацию, – сказала она ему, опуская руки.

– Ничего не могу поделать. Я лучше буду говорить о нас, чем о том, во что ввязались наши родители.

– Нас?

– Ну... знаешь. Я говорю о том, что произошло между нами.

– Да, мне жаль. Я давно должна была это сказать.

– Не извиняйся. Мне не жаль.

– Я рада это слышать. Я переживала, что ты будешь раздражен, увидев меня на своем пороге почти четыре года спустя, просящей о помощи.

– Я помогу тебе как смогу, Реми. Просто... видеть тебя снова очень приятно.

Реми ощутила, как жар подступает к лицу.

– Тебя тоже, Джульен.

Они смотрели друг на друга, пока молчание не стало тяжелым и неловким.

– Что же, – сказала она и оторвала от него взгляд, – Прости, что была гонцом с дерьмовыми новостями.

– Все хорошо, честно. Я бы хотел тебе помочь. Я буду рад, поговорю с сестрами, посмотрю, считают ли они, что происходит что-то странное. Если родители делают что-то неэтичное, я бы хотел узнать это от тебя, чем из газет.

– Спасибо. Неловко просить тебя шпионить за собственной семьей.

– Я последнее время был не в полном восторге от своих родителей. – Джульен подтянул коленки к груди и уперся подбородком о руку – та же рука однажды была обернута вокруг нее.

– Ты переехал за океан. Это не смертный грех.

– Они попросили об этом, – ответил Джульен. – Два года назад, когда тебя повысили до управляющей фермы, мама сказала, что это кумовство в самом худшем проявлении, и место через две недели развалится. И следующий сезон у Арден выдался самым удачным. После этого мама сказала, что управлять конным хозяйством не женское дело. Затем были разговоры о том, как отвратительно и позорно иметь «привлекательного мужчину-ассистента», с которым, очевидно, ты спала. Тогда я и Салена начали упаковывать вещи.

– Ты переехал только потому, что твоя мама думает, что я с Мерриком сплю? – с удивлением спросила Реми. – Все думают, что я с сплю с Мерриком, кроме меня и Меррика.

– Мои проблемы с родителями – другая очень длинная история. Скажем так, это была последняя капля. Салена предложила снять квартиру во Франции на несколько месяцев. Она жила в Париже и знала, что мне понравится. В январе мне опять нужно в колледж, поэтому я и сказал родителям, что перебрался в небольшое местечко в Париже, пока не началась учеба.

– Не такое уж и маленькое, – заметила Реми, осматривая то, что, как она полагала, было квартирой с двумя спальнями. Он сказал, что Салена не была его девушкой, и она предположила, что это значит, что они не спали вместе. – Хотя не могу представить, чтобы твои родители или сестры жили в мансардной квартире на третьем этаже без лифта. Без обид.

– Никаких, – заверил Джульен, очевидно, посчитав ее идею такой же веселой, как и она. – Но несмотря на все недостатки, у этого места есть один очень большой плюс.

– Здесь очень красиво, – ответила она.

– И отсюда потрясающий вид. – Джульен развернулся и распахнул шторы позади себя, которые закрывали окно.

– Святая... – Реми встала со своего места и подошла к окну. Джульен пододвинулся, и Реми села рядом с ним на скамью.

Сквозь просвет между зданиями она увидела верхушку Эйфелевой башни во всей красоте ночной иллюминации. Она смотрела в тишине и ощутила взгляд Джульена на себе, а не на башне вдалеке. Четыре года испарились в одно мгновение. Четыре года назад они говорили возле камина, а сейчас смотрели на Париж в окно. Четыре года приходят и уходят в одно мгновение.

– Я мечтала жить в Париже, – сказала она после долгой паузы. Девушка не могла поверить, что находилась в Париже, с Джульеном Брайтом, и смотрела на Эйфелеву башню. Все было идеально – осенний воздух города танцевал за окном, огоньки плясали на башне, Джульен рядом с ней смотрел на нее и ни на что больше. Не просто идеально, а идеальный момент – почему они происходят рядом с ним? – Когда была маленькой. Думаю, слишком много книг о Мадлен¹⁰.

– О ком?

– Это девчачье. – Реми посмотрела на верхушку башни, гадая, как бы выглядел город оттуда. Может, она увидит перед отъездом. Может, Джульен завтра отведет ее туда.