Живодерня

– Китаец?.. – повторил Илья.

– Да. И Свинцов ничуть не преувеличил его опасность, а скорее преуменьшил: он знает о его злодеяниях далеко не все.

– И что же теперь? – тихо проговорил Илья. Он был сильно напуган – рассказ Сергея ужаснул его.

– А теперь уже все просто, – сказал Сергей со спокойной улыбкой. – Самое главное увидеть врага и назвать его по имени – нельзя воевать с тенью. Я узнал Цуня. Теперь он нам не страшен: в темноте с врагом биться намного труднее, чем при свете дня. Когда Свинцов сказал о татуировке на теле Китайца, я сразу подумал о Цуне. Все последующие поколения монахов воспитывались так, чтобы они запомнили это имя, и я запомнил его с детства. Дело в том, что только в монастыре Хаймань братьям делается татуировка в виде семилапого тарантула. В документах, которые Свинцов получил от Интерпола, говорилось как раз о такой наколке на левой лопатке Китайца. После этого я написал письмо в Хаймань с сообщением, что Цунь обнаружен, и сегодня мы встретили "ангелов смерти", его смерти. Им поручено совершить правосудие. Лу и Ван исполнят клятву… или умрут. Каждый из них стоит многих воинов. Они достигли высшей ступени и практически неуязвимы, с ними прибыл сам уважаемый мудрейший Ванх, друг моего отца. Благодаря ему меня взяли на воспитание в монастырь. Он носит имя Желтого Дракона, и нет выше этого имени. Ванх будет руководить воинами света. Говорят, что человек, достигший высшей ступени воина, может проходить сквозь стены и делаться невидимым. Я думаю, это правда.

– А ты не достиг высшей ступени? – спросил Илья.

– Я только подошел к началу самосовершенствования. Я так и остался на уровне ребенка, каким пришел в Хаймань.

– Значит, это супермены.

– Нет, они достигли высот в развитии духа и тела, они выше суперменов, они неуязвимы. Они Воины Света высшей ступени.

– Да-а! – восторженно выдохнул Илья.

– Я думаю, что ты должен знать все,-продолжал Сергей. – В конверте, который я вручил мудрейшему Ванху, содержались ксерокопии документов, полученных Свинцовым от Интерпола, адреса, по которым предположительно может находиться Китаец, и прочие сведения, которые нам известны о нем. Связываться мы будем через тайник на Пушкинской, десять. Мой телефон может прослушиваться. Я постарался все предусмотреть. Ну а теперь нам пора. Надеюсь, Карина не стала вламываться к нам в комнату.

– Зря надеешься, – грустно вздохнул Илья.

Две скрюченные старухи, наболтавшись вволю, поднялись со скамейки и пошаркали к остановке троллейбуса.

Через полчаса Сергей с Ильей уже подходили к дому. На другой стороне улицы стояла "скорая". Двое знакомых санитаров бесцеремонно обыскивали растерянного и перепуганного мужчину в белом сомбрэро. Мужчина что-то лопотал на иностранном языке.

– Ты иностранцем-то не прикидывайся, – зло говорил здоровенный санитар. – Знаем мы таких иностранцев. Бритву-то куда спрятал, гад?..

– Ну? Где бритва-то?! – поддержал другой, обследуя гражданина.

Иностранный гражданин никак не мог понять, какую такую "бритву" от него требуют, полагая, вероятно, что в России так принято и что врачи обследуют его здоровье. Так называемое всеобщее врачебное обследование, что-то наподобие электрификации всей страны.

Старухи прошаркали мимо и вошли в парадную.

– Чего это они, районом ошиблись, что ли? – пробурчал Илья, поднимаясь по лестнице. – Или теперь по всему городу за призраком Парикмахера гоняются?

Переодевшись в чердачном помещении и приняв свой обычный облик, друзья припрятали старушечьи наряды, тихонечко спустились по лестнице и, открыв дверь, бесшумно вошли в квартиру.

Карину с Басурманом они застали за завтраком. Карина заговорщически подмигнула им, намекая на какие-то свои догадки. Догадывалась она правильно, потому что в последующей своей болтовне ни разу не скомпрометировала их словесно. Илья все время поглядывал на нее с подозрением, ожидая какой-нибудь незапланированной выходки. Но все обошлось.

После завтрака решили ехать в нотариальную контору, чтобы решить дело с документами, требующимися Карине для поездки в Гвинею, и провели там полдня. Сергей остался дома.

Карина вела себя подозрительно, но только один раз у самой конторы она, крепко взяв Илью под руку, жарко шепнула на ухо:

– Скажи, только честно. Между нами, мальчиками, говоря, за вами следят?

– Да с чего ты взяла?! – воскликнул Илья, поглядев на нее ясными и честными глазами.

Но Карина всегда чувствовала, когда Илья говорит неправду (это в свое время сильно портило его семейную жизнь). Больше с расспросами она не приставала, изъявив желание первым же поездом уехать в Новгород, поэтому после получения бумаги они с Басурманом отбыли на вокзал за билетами; вещи их пока что остались у Сергея.

Узнав, что Карина с женихом уезжают, Сергей, как показалось Илье, огорчился.

– Ну и хорошо, – сказал Сергей.-Теперь хоть болтать никто не будет.

Хотя Илья видел по глазам, что он так не думает.

Карина с Басурманом вернулись спустя четыре часа, сообщив, что поезд отправляется через полтора часа и они еще успеют попить чаю.