Читаем Живое золото (СИ) полностью

За масками по улицам ехало Колесо времён - гигантское колесо обозрения, передвигавшееся на огромной гусеничной платформе. Оно постоянно вращалось, и сквозь его прозрачные стенки горожане могли видеть акробатов в ярких костюмах-домино, пытавшихся по иллюминированным ступенькам залезть на высшую точку колеса и постоянно падавшим вниз, на батут, установленный внизу, под колесом. Упав, акробаты взлетали и снова карабкались вверх, чтобы в очередной раз свалиться на батут. А сверху, над колесом, на невидимых издали подпорках "левитировал" маг в короне императоров Срединного царства.

В конце карнавальной процессии на огромной, превосходящей императорскую колеснице ехали высшие чины империи, члены Ареопага и участники Высочайшего Кабинета. Все в Остроге прекрасно понимали, что именно им молодой государь обязан победой. Чиновники в чёрных костюмах с эполетами, перевязанных красными орденскими лентами, восседали с важным видом на креслах, стоявших на гигантских красных иллюминированных пирамидах.

Символизировавшие поверженных врагов нагие рабы, раскрашенные под индейцев и негров, волокли эти колесницы. Их лица выражали дикую озлобленность и бессилие перед мощью Империи; раскосые глаза были выпучены, алые рты перекошены, косицы на бритых головах тряслись в такт их шагам.

Могучие тела рабов еле справлялись с возложенной на них работой, и, если кто-то ленился, разряд электрического тока, передаваемый по воздуху в виде молнии, мгновенно подбадривал упрямца. Стоны пленников, нарочито громкие, вызывали в толпе злорадный хохот. Все понимали, что жалеть этих людей нечего: в случае их победы они повели бы себя стократ более жестоко.

В миг, когда царский кортеж подъезжал к центральной площади Острога, молодой император - возможно, от холодного ветра, возможно, заразившись какой-то инфекцией от Домостроя - начал чихать, чихать неистово, свирепо и вдохновенно. Его туловище сотрясалось, лицо сморщилось. От напряжения тело императора стало прозрачным, сквозь него начало просвечивать небо...

Изумлённые люди смотрели, как государь, только что спасший величайшую в мире империю от гибели, трясётся в судорогах, как его окружает странный вихрь из пёстрых - синих, красных, жёлтых - пятнышек, как этот вихрь поднимает императора и уносит его в небеса...

Царская колесница была пуста. Несколько минут стоял над ней световой столб, но вскоре и он растаял в воздухе. Солнечное сияние над Острогом прекратилось, небо покрыли привычные тучи, начал накрапывать мелкий дождик.

Молодой император, не вынеся бремени власти, ушёл от людей - ушёл в область разрыва, в иное измерение.

Страна осиротела, не успев отпраздновать очередную великую победу.


АЛЕКСАНДР ВОЛЬТ ПОКАЗЫВАЕТ ЗУБЫ






ПРИКАЗ N 1




Его Императорского Величества




Александра IV




"ОБ УСТАНОВЛЕНИИ ОБЩЕСТВЕННОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ В ОСТРОГЕ И СРЕДИННОЙ ИМПЕРИИ"



Во имя преодоления общественного неравенства и укрепления палочной дисциплины в Срединной империи Мы, Император Александр IV, приказываем установить справедливое распределение мха между гражданами Острога и остальной империи (мохразвёрстку).

Настоящим приказом устанавливается норма питания для рядового гражданина империи, равная 300 граммам моховой продукции в сутки. Медицинским службам повелевается донести до населения информацию о вреде питания для здоровья.

Каждый гражданин Срединной империи, имеющий возможность употребить более 300 граммов моховой продукции в день, обязан предоставить излишки государству для пополнения Государственного мохового резерва.

Каждый гражданин Срединной империи, суточный рацион которого составляет менее 300 грамм моховой продукции, имеет право обратиться за получением недостающей продукции в Государственный мохрезерв.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)
Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)

В предлагаемой вниманию читателей книге представлены три историко-философских произведения крупнейшего философа XX века - Жиля Делеза (1925-1995). Делез снискал себе славу виртуозного интерпретатора и деконструктора текстов, составляющих `золотой фонд` мировой философии. Но такие интерпретации интересны не только своей оригинальностью и самобытностью. Они помогают глубже проникнуть в весьма непростой понятийный аппарат философствования самого Делеза, а также полнее ощутить то, что Лиотар в свое время назвал `состоянием постмодерна`.Книга рассчитана на философов, культурологов, преподавателей вузов, студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук, а также всех интересующихся современной философской мыслью.

Жиль Делез , Я. И. Свирский

История / Философия / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги