Живое золото

Полковник Пэррис повесил телефонную трубку и наградил себя сигарой. Теперь все было готово. Полковник создал форменную дымовую завесу, которая, конечно, была дутой, но основывалась на вполне реальных и неприглядных фактах - существовании Мустафы ибн-Харита и работорговли. Тем самым Пэррис обезопасил себя от мистера Дэйна. Если Дэйн возьмется за это занятие, он перестанет стоять у полковника над душой. Если же Дэйн от задания откажется, его репутация сильно пострадает. Тогда при помощи нескольких своевременных намеков о мужестве, долге и налагаемых ими обязанностях Пэррис вполне может подорвать доверие к отчету Дэйна. И в конце концов, так или иначе, но на некоторое время в Триполи забудут о пропавших винтовках и грузовиках. А время - это возможность перевести дыхание и еще что-нибудь придумать. Если вы предупреждены, за несколько месяцев вы можете чертовски много сделать.

Взвесив все это, полковник пришел в превосходное расположение духа и отправился побеседовать со Стивеном Дэйном.

Глава 2.

- Итак, вот что мы имеем, - сказал полковник Пэррис Стивену Дэйну несколько часов спустя. - Я лично не понимаю, при чем тут мы, но вы же знаете, как генерал Дойл относится к общественному мнению. Во всяком случае, французы и англичане совершенно не против того, чтобы мы разгрызли этот орешек.

Стивен Дэйн кивнул и отложил рапорт. Он прочел такую же копию еще месяц назад, в Триполи, и отчет его очень заинтересовал. Но этот документ вызвал у Дэйна некоторые дурные предчувствия. Ему вообще-то казалось, что это задача для политиков, а не для секретных агентов. Разумеется, можно арестовать и посадить Харита, но остальные две сотни работорговцев Северной Африки даже не почешутся. Покончить с работорговлей не удастся, пока существует сам институт рабства. Согласно рапорту, поступившему из Хартума, в Саудовской Аравии, Йемене, Омане и в некоторых эмиратах работорговля велась совершенно легально или хотя бы полулегально. До тех пор, пока сохраняется подобное положение вещей, устранение одного конкретного работорговца приведет лишь к тому, что вместо него появится другой.

Но до этого было еще далеко. Размах работорговли просто ошарашил Дэйна. Это происходило на огромных плохо управляемых пространствах второго по величине континента планеты. Страдали от этого уродливого явления бедные, беспомощные, наивные люди, живущие в глуши. Прибыль работорговцев составляла от трехсот до пяти тысяч процентов. Основная часть расходов приходилась на взятки полицейским, судьям и портовым властям. Рабов могли доставить из любого уголка и продать в любую из восьми стран, расположенных неподалеку от рынков, ведущих торговлю рабами в Аравии, а также в любое место 2500-мильного побережья, от Бир-Шалатейна в Египте до Дар-эс-Салама в Танганьике. Против нефтедобывающих стран, практикующих работорговлю, невозможно было предпринять ни одной политической акции, не обсудив предварительно этот вопрос в ООН. При таких обстоятельствах торговля людьми начинала просто бесить Дэйна.

А Харит бесил его особенно, конечно, этого человека необходимо остановить. Даже если его место и займет кто-нибудь другой, маловероятно, чтобы преемник унаследовал его размах и наглость. Согласно досье, Мустафа ибн-Харит был первоклассным мореходом и обладал редкой способностью к языкам. Он мог с одинаковым успехом читать проповеди чуть ли не в любом селении, расположенном на территории в два миллиона квадратных миль, поскольку знал более десятка местных языков и диалектов. Если устранить Харита, его место вполне может занять какой-нибудь откровенный охотник за рабами. Он примется устраивать набеги на селения, а за ним, в свою очередь, будет гоняться полиция. Но налетчику, тайком пробирающемуся по пустыне с тремя-пятью десятками рабов, трудно тягаться с Харитом, который не таится, действует в рамках закона и продает за год триста-четыреста рабов. Если нужно из двух зол выбрать меньшее, пусть уж лучше будет налетчик.

Дэйну хотелось взяться за это дело, но прежде, чем хотя бы начать к нему готовиться, следовало выполнить задание, полученное от военной разведки, - то самое, которое привело его в Эль-Джезиру, на базу бомбардировщиков, возглавляемую полковником Пэррисом.

Действительно, в штабе заметили возникшую на базе нехватку оборудования. В большинстве подобных случаев военные предпочитали наводить порядок собственными силами, но относительно данного инцидента ходили настойчивые слухи, что Пэррис продает не только старые винтовки. Согласно неподтвержденной информации, Пэррис намеревался продать все стратегически важные материалы, оказавшиеся в его распоряжении, включая сведения о том, где именно в Средиземноморье планируется разместить базы авиационного командования. Все те же слухи связывали с этим имя некоего советского агента и даже описывали, как это якобы должно произойти. Слухи были слишком настойчивыми, чтобы от них можно было просто отмахнуться, и Дэйна послали с ними разобраться, а для маскировки своих истинных намерений разгрести здешнюю бухгалтерскую отчетность.