Живой Лес

С этими словами Долман решил закрепить наше обоюдное решение, и два влажных отростка, оформляющих рот, вытянувшись трубочкой, стали медленно приближаться к моему лицу. Как завороженная я наблюдала за неожиданным действием, не зная что предпринять. Мне вспомнился влажный хлюпающий поцелуй руки, и я с омерзением отшатнулась, стараясь не показывать своих истинных ощущений.

- Прости. Я пока не готова... к чему-то большему.

- Я понимаю, — не стал спорить Долман, а отростки растянулись в широкую улыбку. Взгляд скользнул в глубокий вырез платья. — Я подожду...

На этих словах я сочла наше общение достаточным и, вымученно улыбнувшись,  попятилась назад и осторожно выскочила за дверь покоев. Добежала к себе, к счастью, не встретив никого по дороге. Закрылась в комнате и бросилась на кровать. Слезы невольно брызнули из глаз, я ощутила себя окончательно выбитой из колеи. Вазой, разбитой на сотни осколков. Даже после общения с жестокосердечным Ратмиром я не давала себе волю рыдать со всхлипами. Теперь же потоки из глаз излились бурной рекой, смывая все мои усилия по наведению красоты. Сказался трудный день и противоречивые эмоции. Наказание... прогулка в лесу... секреты Долмана... ожидание побега... В голове все закрутилось нелепой кутерьмой, комкая надежды, которые я не решалась озвучить даже себе. Против ожидания легче не становилось. На улице внезапно потемнело небо, мысли также нависли тяжелыми тучами. Возможно, будущее не казалось бы настолько тревожным, не обладай правовой заступник столь отвратительными губами-колбасками...

Как бы мне хотелось проснуться и понять, что все это был сон! Полный приключений и интриг, но все же сон... Я ущипнула себя за ляжку, приводя в чувство. Еще не хватало раскваситься и позволить великим открытиям пропасть!

Под боком ласково мяукнул Ку-ку, а я ведь совсем забыла про своего питомца. Не удивительно, ведь большую часть времени он где-то гулял. Я подозревала, кот прохлаждался в комнате через кабинет от моей! Конечно же, я собиралась забрать его обратно домой! Я обняла пушистое тельце и, уткнувшись носом в мягкую шерсть, не заметила, как уснула. За окном вовсю бушевала гроза, и тяжелые капли громко стучали по стеклу. Так и в моей голове что-то непрерывно стучало: тук… тук... тук...

Постепенно я стала видеть звучание. Проявились вибрирующие черные пятна, капли, кляксы. Они неспешно расползались в разные стороны, поглощая все вокруг, наполняя собой все пространство. Я наблюдала за этой игрой, не в силах вмешаться, замерев на месте. Медленно и непрерывно все затягивалось чернотой. Я осталась в ней. Прошло, казалось, мучительно долгое время. Я стояла в темноте на чем-то мокром. Переступила ногами — хлюпнуло.

Вдруг неподалеку загорелся маленький огонек. Он играл и подпрыгивал, приближаясь. Я, как завороженная, пошла в его сторону. Когда маленькое пламя стало заметно ближе и я протянула к нему руку, оно резко отпрыгнуло в сторону. Я не могла остановиться и шла следом, рассекая густую, словно осязаемую темноту. Постепенно стало ясно, что я передвигаюсь в лесу, мимо деревьев по влажной траве. Огонек словно играл со мной, выделывая различные пируэты, позволяя подойти к нему и тут же убегая в темноту. Я брела довольно долго, пока не приблизилась к большому силуэту. Присмотревшись, я поняла, что это дерево. Оно было необычным — белесым, совсем светлым, поэтому выделялось в темноте. Вдруг оно стало светиться, на коре проступил причудливый светящийся узор, трепыхнулись листья-фонарики.

Это было так необычно, и привороженная игрой света, я наблюдала за странным представлением. Но... недолго. Внезапно на меня брызнула кровь. Теплая и алая. Не в силах пошевелиться, я смотрела на разлетающиеся капли, с каким-то холодом и безразличием понимая, что это моя кровь... Проснулась я с криком. И уже по обыкновению для этого места — совершенно мокрая. Разбитая, заплаканная, встревоженная… Ку-ку недовольно зарычал.

Я встала с кровати — необходимо было привести себя в чувство. Умылась, сняла платье, в котором ходила к Долману, и накинула халат. Мое резкое пробуждение привело к такой же всепоглощающей бессоннице. Спать совершенно не хотелось, хотя часы показывали середину ночи. В половине пятого утра абсолютно все заняты просмотром заслуженных снов. Время, которое, по легендам, охраняется духами ночи, набирающими свою максимальную силу к четырем часам. В легенды я не верила, а вот исследования состояния тела показали, что человек физически наиболее уязвим под утро. Впрочем, какое мне дело?