Живой Лес

Сзади раздавались возмущенные крики Долмана, я расслышала слова "не по высшему закону" и "судебная тяжба с громкими последствиями". Лучше бы наш заступник припомнил их чуть раньше, в самом начале разговора. Но теперь все было иначе… Я не могла вырваться из цепкого, словно у удава, захвата, и любая моя попытка затормозить оборачивалась тем, что у меня начинали разъезжаться ноги. Но сильный рывок, дарящий боль в суставе, возвращал меня на место. Я семенила, едва поспевая за тираном и забыв про гордую походку благородных девиц.

На пороге дома мы столкнулись с недоуменными взглядами мирно беседующих, не иначе как на тему полдничных творожных пампушек, Мэри и Клозель. Ратмир бросил в их сторону такой взгляд, что будь у теток эти пампушки во рту, они, без сомнения, уже вовсю бы ими давились. Прыгающе-волочащим способом мы добежали до лестницы, проскакали вверх, где хозяин дома потащил меня прямиком к своим покоям. Он резко распахнул дверь ногой, не жалея обивочного дерева, и толкнул меня внутрь, уже не сдерживая едких чувств, так, что я еле удержалась на ногах.

Сам вошел следом, закрыл дверь, немедленно провернув тяжелый ключ. Я оторопела, стоило мне взглянуть в его глаза. Очевидность положения вещей и того, что он собирался сделать, нахлынула на меня сметающим цунами. В глазах тирана плескалось нечто... горячее и будоражащее воображение, что я невольно отшатнулась, в страхе попятившись к окну, как загнанная в угол мышь. То, что происходило, было лишено романтики, никак не укладывалось в мои представления о приличных отношениях и, самое главное, угрожало моему важному достоянию — девичьей чести. Вовсе не хотелось бы, чтобы это достояние было утрачено совершенно бездарно без капли трепетных волнений…

Старый жених шагнул ко мне, снова медленно, но совсем не как тогда, ночью… Не с изучающим интересом, а с довольным торжеством, как настигает свою добычу жадный хищник, предвкушая вкусную трапезу. Серьезность намерений Ратмира не оставляла сомнения и внутри меня все сжалось от его неумолимого приближения, а также перекошенного лица, не предвещающего радужных перспектив. Я немедленно стала ощупывать предметы в досягаемости, надеясь найти что-нибудь потяжелее. Нашла чугунный станок для оттисков, за каким-то лешим лежавший под окном… Но Ратмир опередил, вмиг сократив расстояние между нами, он вздернул мои руки вверх, обездвижив и пристально взглянув мне в лицо.

- Я вижу, тебе не хватает острых ощущений, Алёна, — подытожил агрессор, колко переводя свои глаза между моими и опускаясь ниже, на лицо, почти физически ощупывая его, от чего мои щеки воспылали горячим огнем, а на губах предательски заиграли мелкие искорки. - Похоже, мне придется поторопиться, пока это не сделал кто-то другой...

- Нет! — с безысходностью вскрикнула я, безуспешно пытаясь выдернуть руки, и судорожно оценивая свои крайне низкие шансы на побег. Жених лишь повел бровью.

- Ты уже правильно заметила, что я жестокий человек. Что я собственник. И что меня не волнует мнение окружающих. И твое тоже, Алёна...  — сказал он глухо, а у меня внутри все похолодело. Вот оно. Доигралась. Хотела ведь уехать пораньше, но дождалась того момента, когда у тирана сорвет крышу.

- Я все равно убегу! — настойчиво прошипела ему в лицо, желая хоть в чем-то отыграться в этой унизительной ситуации. Колкий и холодный смех мужчины разрезал тишину.

- Ты? Убежишь? Своими глупыми попытками ты добьешься лишь того, что в этом доме никого не останется. Кроме нас, — хмыкнул он. — Скажи спасибо, что я не свернул шею твоему заступнику прямо сейчас, в лесу. А был необычайно добр к нему. И к тебе все это время...

- Ты не посмеешь! — замотала головой я. — Есть закон...

- Закон? — усмехнулся он неожиданно горько. — В лесу свой закон. Он не впускает, кого не желает. И не выпускает, об этом я тебе уже говорил...

- Чем же этот лес особенный? — задала провокационный вопрос, вспоминая, что в моменты подобных стычек хозяин дома особенно разговорчив.

Но не в этот раз.

- Довольно вопросов... — поморщился он и без лишних расшаркиваний толкнул меня на кровать.

Я безвольно упала на спину, словно опрокинутый мешок зерна, и тут же попыталась вскочить, но не тут-то было. Не мешкая, тиран завалился на меня, придавив к кровати, словно весил не меньше пяти заморских гиппопотамов. Я лишь глухо выдохнула и вскрикнула, ощущая руку у себя на талии. Рука тут же опустилась ниже и схватила меня за бедро, сжала, захватывая область, предназначенную исключительно для сидения, желательно на мягких креслах, обитых стриженым бархатом. Я вскрикнула сильнее, лихорадочно соображая, стоит ли орать, напрягая все голосовые связки, и звать на помощь (а также как скажется на моей репутации приход свидетелей).