Живой товар

— Ни в коем случае! — пылко воскликнула она. — Мне нельзя в полицию.

На его лице не дрогнул ни единый мускул.

— Почему? — спросил он.

— Я не переживу, если родители узнают, — сказала Роксана. — И жених у меня в армии. Он не простит. Нас ведь тут… — Она взглянула на Никонова исподлобья. — Ну, вы понимаете. А я хочу замуж.

— За кого? За Кена?

— При чем тут Кен! Это был эпизод, случайность. У меня любовь. Настоящая.

— Понимаю, — кивнул Никонов. — Куда же тебя? К родителям?

— А можно не сегодня? Я хочу немного прийти в себя, собраться с мыслями.

— Хорошо. Поедем ко мне. Я сейчас один живу.

— Спасибо! Это то, что мне нужно! И потом, я должна рассказать вам, где девушки, а я пока не знаю.

— Но Кен тебе скажет, — понимающе произнес Никонов. — По телефону. Или у тебя забрали телефон?

— Забрали, — подтвердила Роксана. — Но Кен вернул. Здесь спрятал… Помогите дверь отодвинуть.

Она наклонилась. Никонов поспешно отвел глаза.

— Я сам, — сказал он. — Отойди.

Мобильник обнаружился у стены, в пластиковом ведерке из-под масляной краски. Ведерко было пустое. На полу не было следов лужи, и мочой не пахло. А ведь девушка, по ее словам, провела взаперти достаточно долго. Она не спешила в туалет и не просила пить. Странно, странно…

— Держи, — сказал Никонов, протягивая Роксане телефон. — Позвонить не хочешь?

При этом он смотрел в сторону и взгляд его был отсутствующим.

— Не сейчас, — ответила она. — Кен сам со мной свяжется.

— А отлить? — спросил Никонов с таким же отсутствующим видом.

— Что? — не поняла Роксана.

— Пи-пи, — пояснил он. — Тебя оставить одну?

— Все, что я хочу, это поскорее убраться отсюда, — заявила Роксана.

Никонов ничего ей не сказал. В машине он выдал спутнице старые спортивные штаны и шлепки, завалявшиеся в багажнике. Она сидела, нахохлившись, вцепившись скрюченными пальцами в колени.

— Вас всех насиловали? — спросил Никонов.

— В губы целовали, — процедила Роксана. — И цветы дарили.

Ему захотелось ударить ее, но он лишь крепче взялся за руль.

Дома их ждал сюрприз. В облике Аллы. Явилась не запылилась.

— Это еще что такое? — возмутилась она, выходя в прихожую и окидывая гостью негодующим взглядом.

— Подруга моя, — ответил Никонов. — На вокзале познакомились.

Роксана открыла рот, чтобы возразить. Он взял ее железными пальцами за плечо и направил в ванную:

— Иди мойся. Одежду потом выдам.

— Не бывать этому! — вскипела Алла. — Не хватало нам только всякой швали дома. Ты чью ей одежду собрался дарить? Мою? Лорину? Кстати, где дочь? На звонки не отвечает… И ты тоже хорош. Почему бумаги не подписал? Я же просила тебя. Как человека просила…

— Бумаги с тобой? — спросил Никонов бесцветным голосом.

— А как же! Пришлось самой к адвокату лететь. Свинья ты, Леша, вот кто.

— Давай сюда. — Он протянул руку. — Я подпишу. И убирайся.

— Что значит «убирайся»? Я у себя дома.

— Твой дом в Турции.

— Это ты так думаешь. По закону…

Не слушая Аллу, Никонов забрал из ее рук папку и вышел в гостиную. Там он не читая подписал документы, вернул их и повторил:

— Убирайся.

— Ты дурак, Никонов, — процедила жена. — Я отберу у тебя квартиру.

Он посмотрел на нее пустыми глазами и сказал:

— Квартира служебная. Я уволился. Жилплощадь отберут. Ничего ты не получишь, Алла.

— Как так? — всполошилась она. — Что ты такое говоришь? Почему уволился? Тебе ведь рано на пенсию.

— Не твое собачье дело. Бери свои бумажки и лети в Стамбул. И освободи меня от своего присутствия.

Ошеломленная новостью, Алла потрусила в прихожую. Он смотрел на нее и удивлялся тому, что мог любить эту женщину. Она была насквозь фальшивая. Загорела, похудела, похорошела. Но это не было красотой. Это называлось иначе. У Никонова не было желания подыскивать определение. Ему хотелось поскорее потерять Аллу из виду, причем навсегда.

— Лора знает? — спросила она, задержавшись у двери.

— Да, — соврал Никонов.

Это была необходимая ложь. Он не испытывал вины за то, что не сказал жене правду.

Она что-то говорила, когда он вытеснил ее за порог и захлопнул дверь. Вставил в верхний замок ключ и повернул, чтобы она не могла вернуться.

— Ушла? — спросила Роксана, замотанная в полотенце, как гусеница в кокон.

Полотенце было Лорино. Никонов сорвал его, сунул в стирку, а Роксане выдал Аллин махровый халат. Его жаль не было.

Роксана принялась возиться с пояском, завязывая его так и этак. Халат беспрестанно распахивался, полы разъезжались.

— Дай-ка я, — сказал Никонов и затянул такой тугой узел, что ее лицо побагровело.

— Как же я развяжусь теперь? — пробормотала Роксана, щупая узел.

Он отметил про себя, что голову девушка не помыла. Подозрения кончились, сменившись холодной уверенностью в том, что девчонку к нему подослали, вернее, подбросили. Оставалось выяснить зачем. Хотя Никонов уже примерно догадывался. Ей позвонят и сообщат место, где на него будет приготовлена засада. Примитивная хитрость. Рассчитанная на доверчивого простака, за которого его принимают.