Живой труп. Часть 2 (СИ)

Александр мысленно улыбнулся. Всем было известно, что Кореновский никого у себя не принимает, и в случае визита соседей прячется где-то на верхнем этаже обветшалого особняка, посылая глуховатую кухарку Матрену сообщить, что барин в отъезде. Кто-то приписывал это патологической скупости, кто-то полагал, что виной тому застенчивая гордость, нежелание демонстрировать убогую обстановку пришедшего в упадок жилища. Александр, чаще других общавшийся с Сергеем Платоновичем, считал, что здесь в равной степени работают обе причины.

   - Прошу к столу, господа! Уж не обессудьте, чем Бог послал! - позвала мужчин Анна.

   - А он вас, Анна Павловна, никогда своими милостями не обходит! - улыбаясь, заявил сосед.

   - Ох уж не сглазьте, Сергей Платонович! - в тон ему ответила хозяйка. Кореновского она недолюбливала. В прошлом году, когда они только обустраивались на новом месте, сосед был частым гостем в их доме. Вечерами за бокалом виски они вели долгие беседы на религиозные и философские темы. Александр тогда проникся глубоким уважением к человеку, исповедовавшему близкие ему взгляды, и чуть было не записал Кореновского себе в гуру. Анна же сразу отнеслась к нему с недоверием, и периодически пыталась открыть мужу глаза. Александр отдавал должное прозорливости супруги, но в данном случае старался не обращать внимания на ее выпады против соседа:

   "Все женщины меркантильны! Такими уж создал их Господь, поручив хранить семейный очаг. Так что разговоры о христианском бескорыстии и нестяжательстве вызывают у них желание отвратить от подобных взглядов мужа."

   Но потом произошел случай, заставивший пересмотреть отношения к духовному наставнику. Прошлой осенью, когда Анна была на восьмом месяце. Александр чуть было не остался без телефонной связи. Закрутившись со строительством зимних теплиц, он забыл вовремя пополнить счет на карточке "Телеграф и сыновья". Коммерческое товарищество с этим смешным названием владело большей частью телефонных вышек, как в их губернии, так и на всей территории центральной России. Будучи монополистом "Телеграф" вел жесткую финансовую политику, после второго предупреждения абонента отключали.

Первое предупреждение Александр уже получил. Когда во второй половине дня пришло сообщении о необходимости пополнить счет, он тут же оценил, чем это для них сейчас чревато. Анна последние дни плохо себя чувствовала и в любой момент могла возникнуть необходимость вызвать доктора. "Уралец" Александра, как на грех, уже второй день в полу разобранном виде стоял в гараже местного деревенского умельца. Машину Степаныч клятвенно обещал починить к завтрашнему утру, но цена этим клятвам была хорошо известна. На счастье Александр вспомнил, что с полчаса назад видел электроколяску соседа, уезжающую в направление уездного центра, и, тратя последние оплаченные минуты, набрал его номер.

   В том, что Кореновский не откажет в любезности, зайдет в контору "Телеграфа" и кинет на его счет несколько рублей, Александр ни минуты не сомневался. Дальнейшее стало ушатом холодной воды. В голосе соседа можно было уловить смущенные нотки, но ответ звучал непреклонно. К великому сожалению он не располагает свободными средствами.

   " А может, под ваше поручительство кредит рублей на пять оформите?" -попытался выйти из ситуации Александр. Несмотря на жесткий прагматизм современности, старые доверительные традиции еще себя до конца не изжили. В конторе "Телеграфа" дворянин под свое поручительство мог оформить для родственника или знакомого платеж в кредит на небольшую сумму. Услышав предложение, Кореновский замялся и сначала даже дал согласие. Александр горячо поблагодарил и ту же почувствовал смущение. Зная сверхчувствительную натуру соседа, он понимал, что даже разговор с барышней в конторе будет для него испытанием. А минут через десять Кореновский позвонил сам и сообщил, что, к сожалению, просьбу выполнить не может. Александр чуть было не стал объяснять, почему именно сейчас ему крайне нежелательно оставаться без связи, но вовремя остановился, и, извинившись за доставленное беспокойство, нажал отбой.

   Вечером, добираясь до уездного центра на крестьянской подводе, Александр размышлял о поведении соседа. Отсутствие денег наверняка было выдумкой. Скорее всего, Кореновский не очень поверил в обещание вернуть деньги в ближайшее время. Представители их сословия были щепетильны в вопросах чести, однако, финансовой дисциплиной не отличались, если конечно дело не касалось карточного долга. Но разговор, по сути, шел о суммах ничтожных, и как-то это не очень вязалась с рассуждениями о христианском самопожертвование, о любви и помощи ближнему. Тем более, что он, по наивности своей, тогда еще считал Кореновского другом.